Это священное чувство. Оно появляется в человеке вместе с ощущением жизни, вместе с любовью к матери, с первыми, ещё неверными шагами по земле. Ещё не зная толком, что такое Родина, ты бродишь по её садам, вдыхаешь аромат её цветов, любуешься красками её неба. Неусыпным стражем и заботливой нянькой стоит она над твоим изголовьем, когда ты спишь, а наутро она же распахивает перед тобой дверь одного из своих бесчисленных детских садов. И в твоё маленькое сердце входит большое чувство, которое жило ещё в твоих дедах и прадедах, которое вело на бой богатырей Александра Невского и гвардейцев Суворова.

А потом ты узнаёшь, что такое Советский Союз, и, хотя тебе ещё трудно понять и кажется просто бессмысленным и диким, что есть на свете другой, изуверский, капиталистический строй,- великая гордость за свою первую в мире свободную, счастливую Родину наполняет твою душу. Это чувство с годами растёт и крепнет, оно становится в жизни главным. И когда ты делаешь что-нибудь хорошее, большое, ты делаешь это с думой о Родине. Ведь так: если приятно сделать что-то хорошее для мамы, то вдвойне приятнее, если это будет хорошим и для мамы, и для твоих товарищей. Но дело это будет в сто раз приятнее и радостнее, если оно будет хорошим и для мамы, для товарищей, и для великой твоей и прекрасной страны - Родины.

Люди, которые жарко любят Родину и преданы ей, называются патриотами.

Однажды - это было, когда расцвели в Новоуральске недавно появившиеся яблоневые сады и над крышами висло первое летнее марево, когда особенно близкими казались обступившие город горы,- приятели разговорились о том, как привольно и красиво в родном краю, и Юра сказал:

–  А ведь мы с тобой, Данко, патриоты. Верно?
– И румянец, вспыхнувший от гордости, покрыл его скуластые рыжеватые щёки.

–  Ещё бы!
– воскликнул Данко.- А наши отцы! Да все вокруг!..

–  И знаешь… Вот я тебе не говорил, а скажу. Ведь если мне удастся построить ракетоплан, то… Ну, понимаешь?.. Ведь вся страна будет рада. Верно?

–  Юр, это будет здорово!
– Данко склонился к нему, обдав своим сильным тёплым дыханием.- Это будет для страны подарок куда получше, чем мои плавания. Конечно, и плавания… Ведь это тоже нужно для страны…

Это был хороший, сердечный разговор. Он очень сблизил их…

Итак, друзья сидели и молча мечтали. Молчали и другие члены звена. Первым нарушил тишину Саша.

–  Ну ладно,- сказал он.- Скалистый, так Скалистый! А зачем носы вешать?

–  Известно, у тебя всегда нос кверху глядит,- усмехаясь, отозвался Петя.

–  Я и тебе могу подправить. Хочешь?

–  Саш,- негромко окрикнул звеньевой,- не зарывайся…

Петя вдруг повернулся к вожаку и, словно продолжая неоконченный разговор, сказал:

–  Нет, верно, Данко, кто тебя дёрнул за язык согласиться на Скалистый? Если бы ты стоял на своём, как решили,- тогда бы получилось дружно и совет отряда решил бы по-нашему.

Сеня ухмыльнулся:

–  Я ж говорю: струсил.

–  Сеня, ты лучше помолчи! Тебе ведь всё равно, где кашу есть - на Медвежьем или на Скалистом.

–  Не твою ем - не указывай.

–  Испортил Данко всё дело.

–  Вот ты с Семёном всё портишь.

–  Я порчу?! Чижики!

–  Ты, пичуга!

–  А ну повтори!..

–  Долго будете ругаться?
– Данко поднялся из-за валуна.- Как первоклашки. Можно же рассудить по-пионерски. Конечно, на Медвежьем интересно. И я первый предложил забраться туда. А всё равно Ася Васильевна права. Вот я сидел сейчас и мечтал. Будто я уже капитан и собираюсь в поход. Очень хочется поехать на Камчатку, посмотреть на вулканы. А мне говорят: «Вот тебе задание: доставить груз в Архангельск». Ты бы, Сеня, как сделал?.. Что молчишь? Да, конечно, ты поехал бы в Архангельск. И я. И все мы.

–  Это другое дело,- оказал Петя.- Это ты бы работал, уже взрослый…

–  А тебе всё хочется быть маленьким?
– повернулся к нему Юра,- Взрослым стать не хочется?

–  Почему не хочется? Но вот когда стану им… тогда и стану…

–  А вот ты уже стал. Представь такое.- Данко сел рядом с Петей.- Ты уже зоолог. С бородой.-Петя пощупал подбородок и хмыкнул.- И хочется тебе поехать в тайгу, наблюдать за птицами, за зверьём. А тебя президент Академии наук вызывает и говорит: «Уважаемый профессор Силкин»… Ты, Сашка, не смейся… «Мы думаем послать вас в алтайские степи. Там проводятся работы по лесонасаждению, и надо бы развести птиц». Или там ещё куда-нибудь, в пустыню. Отказался бы?

–  Дурак я, что ли?

–  Конечно, нет. Ты же профессор!
– Саша надулся и погладил на груди воображаемую бороду.- Удивительно! Да?

–  А ну вас! Чижики…

–  На Скалистом тоже интересно,- сказал молчавший до сих пор Ваня.- А главное - мы для всех будем его изучать. Как настоящие исследователи.

–  Ваня, ты ж у нас самый умный!- Данко сграбастал его, поднял и закружил.- Академик!

–  Пусти! У тебя лапы, как у медведя…

Затрубил горн. Сеня насторожился:

–  На ужин?