На кухне воцарилась глубокая тишина.

— Это как раз тот случай, о котором Грэн сказала, что иногда люди бывают не правы, — добавила Кэт. — Я была не права. Я извинилась, попросила у тебя прощения и хотела покончить с этой обидой.

— Я могу тебе кое-что сказать по этому поводу, — начала Джорджия, рассматривая половинку красного перца, его гладкая чистая кожура поблескивала на солнце.

Грэн по-прежнему не вмешивалась в их беседу, она протирала полотенцем стекла буфета.

— Хорошо, я согласна сейчас забыть то, как сильно ты меня обидела, но если уж ты завела этот разговор, то знай, твоя ошибка в другом: познакомившись со своим будущим мужем, ты не распознала в нем эгоиста, человека, которого не интересует ничего, кроме его самого.

Кэт нахмурилась и закусила нижнюю губу.

— И теперь ты продолжаешь жить с той же иллюзией. Ты и со мной в Шотландию уехала ради того, чтобы проверить, не скучает ли он по тебе, — упрямо произнесла Джорджия. — И дело не в том, чтобы быть богатой или очень богатой, а в том, чтобы уметь ценить себя, уважать такой, какая ты есть, а не зависеть от отношения мужа или от его денег.

Теперь Кэт уже с трудом скрывала, насколько сильно она расстроена. Но Джорджия как будто этого не замечала, она по-прежнему сидела вполоборота к ней, и на лице ее застыло выражение безучастной строгости. Она не насмехалась и не злилась, просто говорила то, что думала на самом деле и считала истиной.

Зато теперь Кэт знала: их проблема куда глубже и серьезнее, чем банальное соперничество или зависть Джорджии к ее высокому положению и деньгам. Джорджия дала понять Кэт, что причину всех неприятностей ей следует искать внутри себя, а не в далеком прошлом. И хорошенько разобраться в себе, а не искать способ покаяться в некогда совершенном дурном поступке.

— Да, ты права, — прошептала Кэт.

Ее голос вдруг окреп и стал почти спокойным.

— Я сделаю это, постараюсь в себя поверить!

— О Боже, в кого же нам еще верить, как не в самих себя! — заметила Грэн. Ей было искренне жаль эту молодую женщину, и даже не потому, что считала ее несчастной, — в ней в эту минуту Грэн видела себя в юности, когда казалось, что у нее просто не хватит сил справиться со всеми свалившимися проблемами.

— Зря я выбросила на психоаналитика пятьдесят тысяч долларов — все проще некуда, — рассмеялась Кэт.

— Пожалуй, тебе стоило просто поговорить с какой-нибудь старухой вроде меня, — согласилась Грэн, прикрыв дверцу буфета, — но даже я не знаю ответов на все вопросы и не считаю себя такой уж умудренной опытом.

Дверь скрипнула, и в кухню вошла Дакота. Рот у нее был перемазан ягодным соком, а в руках она держала собранные фрукты и ягоды. От нее веяло ароматом утра и свежих плодов — настоящим запахом юности. Грэн усадила ее за стол, налила всем по чашке чаю и даже сварила темный горький шоколад.

— Грэн, ты слишком терпелива, — сказала Джорджия.

— Наверное, — пожала плечами старушка. — Но лучше быть терпеливой, чем рубить сплеча.

Глава 21

Обед был закончен и посуда вымыта, но Джорджия и Грэн до сих пор перешептывались на кухне, вытирая тарелки. Прошло уже больше недели со времени неприятного разговора за завтраком, и все разногласия давно забылись. Джорджия и Кэт помирились, Кэт даже не считала, что Джорджия уязвила ее самолюбие своими резкими откровенными высказываниями. Теперь она все чаще смеялась над собственными былыми амбициями и даже говорила Джорджии:

— Когда-нибудь ты сможешь утверждать, будто помогла многим женщинам, наставив их на путь истинный.

— Вовсе нет, — фыркнула Джорджия, — я всего лишь напоминаю им, что они кое-что способны сделать в жизни.

Джорджия чувствовала себя счастливой, и даже мысль об окончании отдыха и необходимость возвратиться назад к Пери и Аните, в свой магазин, не портила ей настроения. Она немного отвыкла от них, от собраний по пятницам, покупателей и заказчиков, но зато теперь все казалось ей чудесным, восхитительным, и планы, которые она строила насчет своей дальнейшей жизни, приобрели отчетливые очертания и озарились радужными перспективами. Пребывание в Шотландии на всех подействовало исцеляюще.

Пока Джорджия и Грэн занимались хозяйством, Кэт проводила время с Дакотой. Они обсуждали множество интересовавших их вещей — моду, журналы для женщин, музыкальные шоу и спорт. Кэт с удовольствием участвовала в экспериментах Дакоты с косметикой, подсказывала ей, какой ей больше пойдет стиль одежды, какую прическу ей стоит сделать, чтобы подчеркнуть свою красоту.

— Боже мой, это Дакота? — каждый раз изумлялась Грэн, видя правнучку в очередном наряде и с необычным макияжем. Девочка так сильно преображалась, что благодаря Кэт становилась похожа на эффектную молодую женщину; даже Джорджия не могла поверить своим глазам, глядя на нее. И если раньше она была бы недовольна такими развлечениями Дакоты, то теперь наслаждалась тем, что ее дочка и Кэт подружились и им так весело вместе. Для Дакоты Кэт стала воплощением недосягаемого совершенства, а Кэт возиться с Дакотой доставляло огромную радость, она тратила на нее весь тот запас нежности и внимания, который могла бы отдать своим детям, если бы они у нее были. Когда Дакота уходила спать, Кэт садилась пить чай с Джорджией, и они подолгу говорили обо всем, что их интересовало.