— Еще сколько! И фотографий много нащелкал…

— Верно, верно, виноват… — вспоминает профессор. — На твоей же выставке были.

— Мне запомнился жемайтиец в широченной шляпе… такой малюсенький! — почему-то радуется архивариус.

— Ну и память! — приосанивается за рулем фотограф.

— Запоминающийся кадр! — гордо отвечает архивариус.

И снова разговор проваливается будто в яму.

— Стало быть, фольклор собирали? — спустя некоторое время начинает профессор. — Люди-то здесь, наверно, не певуны?

— И певуны, и говоруны. Это пока не расшевелишь, а потом тараторят поживее дзукийцев…

— Как итальянцы… — смеется профессор.

— Как испанцы… — подхватывает фотограф.

— Кажется, неподалеку мы и жили тогда! — восклицает скрипач.

— Заедем? — притормаживая, спрашивает фотограф.

— Да стоит ли? — сомневается скрипач, тем не менее обозревая округу во все глаза.

— Он не желает растравлять раны юности, — снова громко и молодо смеется профессор.

Архивариус с немым вопросом смотрит на скрипача.

— О чем речь? Конечно, заглянем. Ну, где вы жили? Поройтесь в памяти… — остановив автомобиль, продолжает фотограф.

— Минуточку, минуточку… — не в памяти, а в бороде копается скрипач. — Кажется, вот этот проселок.

Однако вскоре пришлось спрашивать дорогу — проселок вреде бы кончился, на нем валялись камни. Увидев человека на картофельном поле, скрипач идет к нему и здоровается. Человек для начала обводит взглядом оставшихся в легковушке, не очень-то ему нравится аппарат в руках фотографа, потом оглядывается на свой хутор и, наконец, отвечает:

— Школа? Начальная? Были они и по эту, и по ту сторону дороги.

— Примерно двадцать пять лет тому назад…

— Боже!.. А, знаю, знаю… Школы-то уже нету. Новую за холмом отгрохали. Верно, верно, вы к старой едете… Только камней поостерегитесь, может, придется и убрать один-другой с проселка.

— Там озеро было…

— Во-во, она самая, есть школа, есть…

Автомобиль натужно карабкается среди камней в гору, женщина с хутора бежит вниз, к картофельному полю…

Наконец-то взобрались. С обеих сторон заросшего травой проселка высятся груды гниющих досок и бревен, на полуразрушенном каменном фундаменте греется кошка с котятами.

— Глянь-ка, целых пять штук! — удивляется архивариус.

— Здесь был хлев, там сеновал, дальше клеть, — задыхаясь, объясняет скрипач.

— А где же школа? — любопытствует архивариус.

— Да вот, — показывает скрипач на покосившееся здание и замолкает. Один конец дома отрублен или отпилен, к нему пристроена будка из закопченного кирпича. Толстая женщина в дешевом лыжном костюме выглядит еще толще. Несомненная заслуга цивилизации: человек больше не боится показать, что у него есть. Только не в голове, конечно… Четверо замурзанных ребятишек в похожих лыжных костюмчиках выстроились за ней.

— Добрый день, — на правах хозяина здоровается скрипач.

— Добрый, — несмело и неприветливо отзывается женщина, вытирая руки о лыжный костюм. Один из ее отпрысков при виде бороды ударяется в рев.

— Не бойся, — успокаивает его профессор. — Этот дядя хороший. Он этот домик, — показывает на школу, — когда-то построил.

Не зря говорят, что у строителя самая мирная профессия — плакса успокаивается и делает шажок вперед, держась за мамину руку.

— Четверть века назад он здесь влюбился, а теперь ищет те времена… — объясняет женщине профессор.

— Возможно… — отвечает женщина. — Было, было… Когда мы этот дом покупали, школа была в другом месте.

— С обеих сторон было по крыльцу. У меня даже снимок сохранился… А это что? — скрипач показывает на пристройку из закопченного кирпича.

— Тут калтины клутили, — совсем оживает плакса.

— А, правда, был клуб. Видишь, ребенок лучше знает.

— Мда… — продолжает скрипач. — Вот, и озеро виднеется, — он показывает рукой на запад, все глядят, даже женщина, а тем более ее дети. — Озеро, наверное, как и было?

— Что?.. Озеро, и ладно. Откуда мне знать… — отвечает женщина, и в эту минуту из-за горки, с двумя ведрами воды в руках появляется мужчина неопределенного возраста в таком же лыжном костюме. Странно, что он даже не здоровается с приезжими, а когда архивариус говорит ему «здрасьте», человек обводит всех настороженным взглядом и все равно не отвечает.

— Тут… люди… Этот человек бывал, когда еще школа была, — почему-то виновато объясняет женщина.

— Возможно, — буркнув, мужчина с ведрами медленно удаляется за дом.