Но вспомнив кто такой Хорхе и насколько противна в общении данная старая гиена, он отказался от подобного плана и после танца отослал женщину и музыкантов прочь.

Перед приходом старого жреца, Дезидерий мысленно просчитывал свои шаги в общении с ним: никаких прямых обязательств — уж больно сильно тот тесно связан с трибуналом имперской инквизиции, словесная поддержка всех его инициатив и по возможности, блокировка их с претворением в жизнь.

Главу храма «Карающего Жара», огромного города вокруг циклопического храмового комплекса, одного из двух важнейших Храмов Светила в империи — всегда отличали радикальные взгляды и кровожадность, бывшая в удивлении даже для опытных инквизиторов или полководцев империи.

Однажды, он в течении одной церемонии у себя на главной площади храма — смог изжарить в медных быках две сотни человек, а потом, ещё впятеро более — на длиннейшем костровом ряду сжечь…

Всё это сопровождалось трубным воем и барабанным боем. Когда запах человеческого сожжёного мяса ещё не выветрился, Хорхе вздумал начать раздавать пищу пришедшим на бойню зрителям, в том числе и мясные изделия.

Люди блевали прямо на камень храмовой площади и немедленно были схвачены служками храма как тайные еретики, а после короткого допроса личных жрецов-следователей Хорхе — все несчастные были биты плетьми привселюдно.

Умерший император запретил своими эдиктами многие мероприятия в храме «Карающего Жара» и последние восемь лет, прежних массовых фантасмагорий, с кострами и всевозможными изощрёнными казнями и пытками огнём, там почти не проводилось. Так: пара сотен одиночных или тройных костров со сжиганием еретиков — и это за весь год!

Для некогда мощнейшего пристанища инквизиции, чьи представители Храм и основали — это был совершеннейший пустяк.

В храм однако же всё ещё стекаются миллионы паломников каждый год, особенно фанаты самобичевания, что подобным действом пытаются искупить свои или своей фамилии, грехи.

В храме «Карающего Жара» еженедельно проходили огромные шествия самобичевателей, на которые собирались десятки тысяч участников и в несколько раз больше, зрителей.

Когда император запретил массовые сожжения преступников инквизицией, в данном культовом месте — внезапно появились новые сектанты культисты что считали что кроме самобичевания, можно ещё проводить и самосожжение, что бы отогнать очистительным пламенем всё греховное от себя и своей семьи.

Были организованны, не без помощи и с молчаливого разрешения жрецов данного храма и местной инквизиции, несколько самосожжений добровольцев, по сто человек в каждом.

Люди на подобных мероприятиях выли и стенали, многие зрители прорывали кордоны стражи и сами прыгали в пылающие костры, словно в воду ныряли…

Император потребовал прекратить подобные вакханалии и предостерёг что его прокураторы — могут начать расследования по поводу наследства «вознесшихся» к Солнцу добровольцев и не было ли массовых у них завещаний: в пользу храма «Карающего Жара» или конкретных инквизиторов?

После этого предупреждения от имперских властей — данные процедуры официально уже не проводились и были привселюдно осуждены жрецами…

Однако иногда, на далёких полянах в горах, стража находила одинокие останки людей что сами прощались с жизнью ради очищения от скверны, в рукотворном огне.

Храм «Карающего Жара» был фантастически богат. Именно в нём, новые инквизиторы, которые впервые приступали к службе Трибуналу — давали присягу «геенны огненной» и клялись неустанно преследовать врагов Веры и империи, и здесь же, правда лишь по слухам — находились главные тайные архивы самой инквизиции, с запрещёнными сведениями почти на все аристократические рода имперской знати.

Город-храм охранялся собственной фанатичной стражей и имел внутренние законы, несколько отличные от имперских.

И если инквизиция стала несколько мягче, за последние пятнадцать лет, сказалось влияние императора на них и его запреты — то Хорхе и его храм «Карающего Жара» оставались старыми принципиалами, не готовыми идти и на малейшие уступки.

Поговаривали что император даже подумывал запретить данный храм, однако его министры, связанные со стражей и тайными агентами, отговорили его от этого шага — сославшись на тысячи фанатиков, что вскоре могут начать как прямое военное противостояние с имперцами, совершая партизанские вылазки, так и пытаться убить его самого, главу державы — где угодно и с риском для собственной жизни, как что то несущественное.

Министры напомнили правителю о сотнях фанатиков «самосожженцев», которых жрецы храма могут навести, как на Цель, на него самого…

Слуги ввели в кабинет с Дезидерием, Хорхе: старого жреца в чёрных одеждах и сандалиях на босу ногу. С немного искривлённой спиной и волосами, свисающими неряшливыми белёсыми клочьями с головы, на которой были обозначены большие проплешины. Немного безумным взглядом фанатика и ртом, что давно обдавал брызгами всех собеседников его обладателя.

— Приветствую достопочтенного брата Хорхе у себя в… — начал было главный имперский министр.