– Вам нужно в больничное крыло, – сообщил он, будто ничего особенного не произошло. – Кое-какие шрамы, вероятно, останутся, но если немедленно воспользоваться бадьяном, возможно, удастся избежать даже этого. Пойдёмте.

Они уже дошли до двери, когда Снегг остановился и сказал тихим голосом, полным холодной ярости:

– А вы, Поттер... вы ждите меня здесь.

Астория бежала по коридору, расталкивая идущих навстречу ребят и даже нечаянно выбив у кого-то из рук учебники. Но ей было всё равно. Слух о битве с тяжёлыми последствиями в заброшенном туалете быстро распространился по факультету. Гриффиндорцы только об этом и говорили, обсуждая действия Гарри, но как назло не называя имени второго участника. Астория подсознательно поняла, кто этот второй, и сейчас, забыв об уроке заклинаний, мчалась в больничное крыло. Только почти уже добежав до палаты, она вдруг остановилась как вкопанная. Если она навестит Малфоя средь бела дня, то велика вероятность, что её кто-нибудь увидит. А такой визит, мягко говоря, может вызвать непонимание как у её друзей, так и у слизеринцев. Что они подумают о ней... о них?

«Господи! – мысленно воскликнула Астория, заламывая руки и заставляя себя повернуть назад. – Ну почему всё так! Я же не могу не увидеть его! Мне необходимо знать, что с ним всё в порядке».

Погружённая в эти печальные мысли, она медленно шла в сторону гостиной Гриффиндора, и вдруг почувствовала очередной толчок в плечо: на сей раз кто-то промчался мимо неё. Она обернулась: это была Джинни, которая неслась сломя голову и тоже не заметила подругу.

– Гарри! – запыхавшись, прокричала она. Астория снова повернулась, замедляя шаг. Джинни обняла появившегося в конце коридора Поттера что есть силы: – Боже! Ты не ранен? Что случилось? Весь факультет на ушах!

Астория замерла, затаив дыхание, боясь услышать ответ.

– В туалете я столкнулся с Малфоем. Я не хотел с ним драться, но так вышло... – удручённо пролепетал Гарри, и сердце Астории зашлось от волнения. Поттер говорил таким подавленным тоном, когда дела были действительно плохи.

– Ты что, – в голосе Джинни явно слышался ужас, – ты что, убил его?

– Нет, – выдохнул Гарри. Сердце, кажется, перестало биться совсем. – Я сильно его покалечил. Джинни... Я не хотел! – в его голосе слышалось глубокое раскаяние. Астория, услышав самое главное, медленно пошла дальше, пытаясь собрать мысли воедино. Когда она поворачивала за угол, то услышала, как подавленность в голосе Гарри сменилась решимостью, и он, думая, что кроме них с Джинни в коридоре никого нет, закричал:

– Я понял, что не хочу никого убивать! Никого, ты понимаешь? Ни Малфоя, ни Беллатрису, ни Волан-де-Морта! Я НЕ ХОЧУ!

Как Драко ни сопротивлялся заботам мадам Помфри, всё же он должен был признать, что она великий врач. Вовремя применённый экстракт бадьяна быстро залечивал следы ущерба, нанесённого заклятием Поттера.

– Останется пара шрамов, мистер Малфой, но думаю, это не страшно. Они украшают мужчину, ведь так? – подмигнула Драко мадам Помфри, осматривая вечером его грудь после повторного бадьянового компресса. – И всё же, как это вы умудрились?

– Упал с метлы, – ввернул Драко первое, что пришло в голову. Он надеялся, что заведующая больничным крылом не слишком пристально следит за составом команды Слизерина по квиддичу, в которой он по-прежнему числился ловцом, но не сыграл в этом году ни одного матча.

– На скалы что ли упали? – изумилась мадам Помфри. – Или на стадо ежей?

Драко засмеялся: после того, как Помфри по его убедительной просьбе не пустила в палату Пэнси, сотрясающую воздух бессмысленными восклицаниями, её забота стала ему на самом деле приятна, да к тому же головная боль вроде бы поутихла.

– На поле кактусов, – отшутился он и, плотнее прикрыв одеялом левую руку, взял со столика книгу, которую ему передал заботливый Блейз.

Книга оказалась сборником рекомендаций для тех, кому нечем заняться в больничной койке. Здесь были различные головоломки, задачи на сообразительность, кроссворды и даже анекдоты. Привыкнув к постоянной головной боли, Драко сейчас чувствовал себя словно не в своей тарелке, поэтому решил поразмышлять над задачками с целью потренировать мозг и отвлечься от гораздо более трудной головоломки под названием «Дамблдор».

Пока он конструировал различные логические цепочки, солнце неумолимо катилось за горизонт, освещая замок красно-оранжевым светом. Окна больничного крыла выходили на запад, и Драко, оторвавшись от книги, стал наблюдать за заходом небесного светила. Он задумался о природных явлениях, о смене дня и ночи и о том, что это не солнце всходит и заходит, а Земля вращается вокруг него. «Интересно, – подумал он, – а если вдруг произойдёт какая-нибудь катастрофа, если вселенная взорвётся и исчезнет, то что же будет тогда? Ничего? Так не может быть... Что-то всё равно будет. Не может же быть так, чтобы ничего не было».

Ничего представлялось ему чёрной дырой, у которой нет ни начала, ни конца. И жутко было представить, что всё вокруг исчезнет и бесследно поглотится этой дырой. Конец света... Почему так говорят? Почему именно света? Никто же не говорит «конец тьмы». Потому, наверное, что свет несёт в себе жизнь. Даже травинка не вырастет без солнца. Как жить в вечной темноте? Не чувствовать тепла, не различать свет и тень? Как жить, когда ты на тёмной стороне... когда ты Пожиратель смерти?

Астория прокралась в больничную палату, когда взошла луна. Драко был здесь один; он лежал на одной из центральных коек, положив руку на прикроватный столик. Астория бесшумно подошла, сняла мантию и села на краешек кровати. Пока она пробиралась сюда из гостиной, её глаза уже привыкли к темноте, и она разглядела, что расслабленные пальцы Малфоя что-то держат. Аккуратно выудив книгу и положив себе на колени, она переместила руку спящего слизеринца на кровать и накрыла своей. Сейчас, пока он спал, Астория могла беспрепятственно наслаждаться этими осторожными прикосновениями.