– Ты мне воротник оторвешь, – спокойно сказал Ваня, глядя на Шаню сверху вниз.

Шмеленкова, ожидавшая возмущенных воплей и ругательств, осторожно отпустила его.

– Вот так лучше, – усмехнулся он. – Ты тоже на нее обиделась?

– Не знаю, – неуверенно сказала Шмеленкова, удивленная тем, что Ване это интересно. Он действительно хочет её утешить? Почему-то она почувствовала, что все-таки может с ним говорить.

– Не знаешь? – переспросил Травкин.

– Мы ведь правда не слышали её. А она считает, что мы это специально сделали. Мне и обидно, что все так по-идиотски вышло, и обидно, что она мне не верит. А еще, знаешь, я всегда обижаюсь в ответ, если кто-то на меня обижается. Так тупо, правда?

– Защитная реакция, – пожал плечами Ваня. – Это нормально.

– А еще я сказала ей, чтобы она свалила поскорее, потому что сама обиделась, – грустно сказала Шаня.

– А ты всегда так: сначала ударишь, а потом пугаешься и жалеешь об этом, – тихо фыркнул Ваня. – Вы же не первый раз с ней ссоритесь, правда? Ты боишься, что она не подойдет первая, а тебе гордость тоже помириться не даст?

– Не подойду я к ней, – как-то по-детски обиженно заявила Шмеленкова. – И когда ты успел меня изучить?

Ваня слегка улыбнулся.

– Мне всего лишь нужно было узнать тебя поближе. А ты только сейчас так думаешь, и она думает так же. Должно пройти немного времени. Вы соскучитесь друг без друга, и вам помириться будет куда легче. Да вот в субботу вечером будет очередная пьянка. Сходи к ней днем, пригласи ее, заодно и помиритесь.

– Я с тобой пойду! – завопила Роза, про которую все забыли.

– Лучше без нее, она всех напугает, – хмыкнул Ваня.

– Эй, они уже меня видели, больше не испугаются! – возмутилась Роза.

– А это мысль, – подумав, сказала Шаня. – Схожу к ней в субботу.

– Я удивлюсь, если ты не побежишь к ней сегодня же вечером, – усмехнулся Травкин. – Из меня, может, и хреновый утешитель, которого хочется убить, а не слушать, но все пройдет и снова будет хорошо. В конце концов, если бы вы не ссорились, то не были бы лучшими друзьями.

– Вот, а я о чем? – встряла Роза.

– Спасибо, – помолчав, сказала Шаня. – Утешитель ты и правда хреновый, но советчик хороший. И вообще... Ты заботишься обо мне, слушаешь меня, помогаешь.

– Почему бы мне этого не делать? – спросил Ваня. – Я ведь серьезно за тебя испугался.

– Ми-ми-ми, – захихикала Роза.

– Роза! – рявкнул Травкин. – Хватит влезать в разговор!

– А что, мне руку поднимать и разрешение спрашивать? – нахально поинтересовалась младшая сестра.

А Шаня была благодарна Розе за то, что та вклинилась в их диалог. Она поняла, что Ваня хотел ей что-то сказать. Что-то очень важное. Ей хотелось и одновременно не хотелось это услышать. Так что Роза избавила её от серьезного разговора.

Настроение немного улучшилось. Да, Ваня с Розой правы, все это не страшно и пройдет, но подробности ссоры снова и снова прокручивались в голове. То Шаня злилась на себя, что крикнула такое Саре вслед, то жалела, что не сломала подруге нос. Не беспокоиться о том, что произошло, было невозможно.

– О, маманька! – завопила Роза, показывая пальцем на подъехавшую черную хонду.

– Можно же было не орать! – возмутился Травкин.

– Бе-бе-бе, – отмахнулась Роза. – Идем скорее! О, там пузатик сидит, нас ждет!

– Привет, ребятки! – весело поздоровалась Ольга. – Роза, что опять с твоей юбкой?! Где ты успеваешь так пачкать вещи? Я в шоке. Ванечка, ну как олимпиада?

– Сложная, – коротко ответил Иван.

– Сколько заданий решил? – продолжила спрашивать Ольга.

– Уверен только в двух, а так решил восемь из десяти.

– Ну это уже достаточно много! Я думаю, ты все правильно решил! – весело сказала Травкина-старшая.

– Надеюсь, – улыбнулся Ваня.

– Вот видишь! – прошептала Роза, толкнув Шаню в бок. – Говорила же, помирятся!

– Точно, уже как ни в чем не бывало, – согласилась Шмеленкова.

– Все ссорятся и мирятся, хватит просирать нервные клетки и весенние деньки, будь как я, don’t worry, be happy! – с важным видом заговорила Роза, поднимая вверх указательный палец. – Так что пох, пляшем.

– Роза научит, – вздохнула Ольга. – Не ругайся хоть при Илюше, ты его смущаешь.

– Пузатый, я тебя смущаю? – удивилась Роза. – А ты поковыряйся в носу, и тебя ничего смущать не будет!

– Бесстыжая, – пробубнил Илья.