Мэри укусила губу, затем продолжила:

— А во-вторых, мой инстаграм станут разрывать комментарии, — ее голос становился тише по мере окончания предложения.

Она принялась разглядывать свою обувь и смотрела на землю перед собой до тех пор, пока мы не зашли в дом. Дойдя до входной двери, я отключил охранную систему и пропустил девушку вперед. Пока я разбирался с обувью, она быстро выскочила из босоножек и поскакала по лестнице наверх. Эхо от ее частых шажков разошлось по большому, пустому дому. Когда я вошел в спальню, а сделал я это после того, как снял обувь и выпил на кухне стакан яблочного сока, она уже лежала в нашей белой постели. Мэри обнимала подушку с закрытыми глазами, но я знал, она не спала. Начав снимать с себя уличную одежду, я услышал, как она тихонько меня позвала. Но глаз так и не открыла.

— Гарри.

— Мэри.

Она слегка нахмурилась, но ее брови тут же приняли безмятежное положение.

— Мне больше нравится «малышка».

Ее слова заставили меня слегка посмеяться. В ту минуту я как раз расправлялся с брюками.

— А мне нравится называть тебя по имени, — дразнил я.

У нее правда красивое имя.

— Меня все называют по имени, — ответила она. — А ты… ты не все.

Я отошел к стенке возле двери, чтобы выключить свет. И когда нас окутал мрак, Мэри позвала меня лечь.

— Я тогда никто? — усмехаясь, спросил ее я.

Я залез под одеяло, отобрал у нее подушку, потому что обнимать она должна не ее, а меня, пододвинулся ближе и тут же ощутил, что у нее холодные ноги. Она снова замерзла.

— Нет, — ее нежная рука нашла мою щеку. — Ты не никто. Ты просто не относишься к тем «всем», о которых я говорю.

Мэри шептала эти слова, лишь иногда я слышал ее посвистывающий голос, будто у нее болело горло. Я потянул ее на себя. Она была словно ледышка.

— К кому я отношусь?

Мои глаза уже адаптировались к темноте, я мог различать предметы. Я посмотрел на девушку, которая лежала, обнимая меня за талию, и убрал волосы, упавшие на ее лицо. Вырез ее растянутой домашней майки из-за ее лежачего положения открывал мне практически все. Осторожно освободив руку от ее волос, я поправил одежду на ней. Но Мэри вернула все, как было.

— К кому-то особенному. И поэтому я разрешаю тебе всё.

========== Глава 54. ==========

Комментарий к Глава 54.

Ребяткии, держите новую главу Думаю, теперь долго не будет обновлений. Но я сейчас в процессе корректирования первых глав, так что можете зайти и поглядеть:D Вспомните, какие они сначала ужасные были хд

POV. Мэри

Утром я проснулась вместе с лучами солнца. Я открыла глаза и тут же увидела темно-голубое небо, отливающее всеми оттенками желтого на горизонте. Вчерашняя ночь постепенно формировалась в моей памяти, но мне не было стыдно. Я не смущалась, и это удивляло меня саму. Я даже была довольна собой. Мы с Гарри были близки все время моего пребывания в Лондоне. И я была счастлива в этом городе, с этим человеком. Прошлой ночью я решилась сделать то, что клялась не делать, пока не переживу свое восемнадцатилетие. Я знала, такое решение легкомысленно, неразумно, что этого человека я возможно никогда больше не увижу. Но еще я знала, что такого же человека больше нет нигде, и поэтому в тот, почти последний, день, я была готова на все. С ним.

Однако он не посмел меня тронуть. Он лишь приложил палец к губам, заставляя меня молчать и ничего не делать, притянул к себе, надежно обняв, и спросил:

— Почему ты это сказала?

— Потому что мне никто не нужен так, как ты. И я хочу только тебя.

Моя речь была уверенной, и я внимательно смотрела в эти прекрасные зеленые глаза. Возможно, в ту ночь я чувствовала себя так, потому что с наступлением темноты мы все теряем рассудок, но даже если бы произошло то, на что я решилась, по утру я не стала бы жалеть.

— Я не хочу, чтобы ты решалась на это только лишь из-за того, что скоро улетаешь, — сказал он, потирая мою щеку большим пальцем.

Я любила его в игривом настроении больше, чем в таком. Хотя возможно я заблуждаюсь. Возможно я любила его во всех смыслах, в любом настроении. Притянув меня к себе вплотную, он сделал одно быстрое движение, и я оказалась сверху. Его большие ладони лежали на моей пояснице, и мы оба смотрели друг на друга. Мне казалось, это было бесконечно. Своими тонкими пальцами я крутила его кудрявые волосы и запоминала черты лица: мелкие родинки, цвет глаз, цвет губ. Все то, что невозможно разглядеть на фото.

— Я…

— …буду хранить вечно наше бесконечное лето.

— Но оно скоро закончится.

— У него не будет конца в моей памяти, — я замолчала в облегчении, что выговорила ему то, что так давно хотела.

Гарри всегда будет неотъемлемой частью моей жизни, хоть и маленькой. Я смотрела на него и казалось, что мы просто изучали друг друга, стараясь запомнить. Но оба знали, что это невозможно. Мы не можем запомнить всё на свете. Медленно, но всё — абсолютно всё — уничтожается, стирается, забывается.