Особист не знал куда деться от опасной для его шкуры насмешливости аристократа, а потому стоял сосредоточенно сверля пол под ногами.

– Мой господин. Начальник тайной канцелярии Алдаря мастер Рип…

– Что-то я не понял. А где Слюсаррр? Резко перебил говорящего мужчина, шагнув вперед.

– Господин Слюсар смещен с должности, назначен в столицу, заместителем начальника.

– Вот значит как добиваются повышения по службе. Ухмыльнувшись, процедил высокий. – от помощника одного к помощнику другого.

– Возможно такое решение было принято императором под влиянием Вашего обещания убить господина Слюсара.

Высокий хмыкнул.

– Это ваши домыслы или вы руку на отсечение даете?

Рип сглотнул и с легкой запинкой ответил: «Не могу знать о чем думает его императорское величество»

– Вы не свое место занимаете Рип, вы знаете об этом? – припечатал горемыку особиста аристократ - Ну и что там Ваш Рип? Имя то какое, будто клопа раздавили.

– Он курирует ловлю Злыдней<a href="#" name="_ftnref2" title="">[2]</a> у Черного моря, сбежавших из Черной крепости.

Высокий молчал, выражая недоумение, повернулся к Шарку, виновато разведшему руки и опять к Савскому.

Три пары глаз уставились на его преувеличенно ошалелый, я бы сказала, вид.

– Два разочарования за день это слишком для меня. Когда этот … «герой» соизволит вернуться?

– Через две недели. Тихо сказал особист.

– Три дня. – Отсек властный голос без намека на какую либо веселость.

Савской низко поклонился, пробормотал что-то вроде «будет исполненно» и исчез точно так же как и появился.

Означает ли это что и мне можно…того…свалить отсюда.

– Никогда не видел его в бешенстве. Неожиданно довольно произносит оборотень.

– Я так понимаю, этот новоиспеченный начальник решил побравировать вместо тебя на Черном?

Шарк досадливо кивнул.

– Поздравляю, дорогая, ты приобрела очень мстительного врага. Вдруг обратился ко мне аристократ с легкой улыбкой.

Я не буду больше на него смотреть, в эти невыносимо синие глаза. Даже слово не скажу о его господском «тыканье». Он вроде мне жизнь спас.

– Помимо прочего Савской себялюбив и терпеть не может когда кто-то становится свидетелем его позора. Уж извини.

Сморщиваю подбородок, что должно было означать кивок. Только бы не поднимать головы. Но я вижу его начищенные до блеска сапоги из тонкой мягкой кожи, и шаг по направлению ко мне.

– Ты же не посчитаешь меня неучтивым или фамильярным? Как никак мы не чужие. Иронично заявляет мужчина.

Что? Непонимающе уставляюсь на него. Нечужие? Что это значит?

– А кто вы?

Черные брови в изумлении ползут вверх. Я бы тоже ответила на появившуюся улыбку улыбкой если бы не явное притворство аристократа, т.к. глаза по-прежнему затягивали в ледяные глубины омута. За всей этой легкостью и нарочитой дурашливостью, просматривался не упускающий детали взгляд.

– Жених. Просто ответил он.

– Чей? Не поняла я.

– Твой, дорогая. С мягкой велекодушностью поясняет мужчина.

Порой, моя жизнь мне представляется за гранью реальности. Большинство чистокровных людей сидят в резервации и до конца своей жизни не знают не ведают о том мире, который царит за ее границами. Вполне вероятно, что за погонею ощущений полноты жизни я перестаралась? Вот сейчас в щемящей тишине мне казалось все происходящее не более чем затянувшийся сон воспаленного мозга. Потому что если передо мной стоит тот самый нахарар, чье имя боятся произнести, то что будет со мной, использовавшей его ради своих целей?