Я увидела, как тень смущения мелькнула на лице графа. В точку! В самое яблочко!

– Вам так несносно мое общество?

– Придется потерпеть опять, - в очередной раз уколола я графа.

Бенедикта граф Сен-Жермен просил присматривать за мной частенько, ну, а что до моего мнения, мне казалось, что парень уж слишком принимал присмотр близко к сердцу, превращая ее в слежку а-ля сталкер. Когда происходило что-то интересное, где обычно я косячила, а окружающие нервно хватались за неожиданно ставшие больными сердца, граф Бенедикт тотчас оказывался рядом и присоединялся к толпе, нарочито делая вид, что тоже в шоке, а на самом деле смеясь себе в кулак. Однако, мои косяки он все-таки сглаживал, так что со временем я попросту смирилась с тем, что это чудо природы всегда будет находиться где-то рядом за моей спиной.

– А мадам Деверо слишком много преследует меня и не доверяет. Она боится, что за время ее отсутствия я убью всех слуг своим пением, пару раз свалюсь с лестницы и возможно даже вызову демонов, чтобы они разбомбили весь ее идеальный порядок.

Я ухмыльнулась, вспоминая, с каким боем мне довелось наконец-то уговорить гувернантку не ходить за мной из комнаты в комнату. Ей почему-то всегда казалось, что иду на войну с драгоценными вазами и зеркалами. Кажется, в ее глазах я никогда не перестану быть дикаркой.

– Она волнуется о Вас.

В его голосе так и сквозила ирония. Но мы оба были в какой-то мере правы. Мадам Деверо умудрялась волноваться одновременно из-за всего.

– Чем же леди хочет заняться в этот день? – непринужденно продолжил граф.

– Хочется застрелить парочку индюков, - тут же ответила я с хищной улыбкой. Желательно именно того индюка, который стоял передо мной и нагло улыбался одной из своих самых обворожительных улыбок. Судя по всему, я должна была рухнуть в обморок от счастья и в слюнях умолять графа провести со мной хотя бы пять минут. Не дождетесь, сэр Важная Птица.

– Я могу устроить вам охоту, - с готовностью отозвался граф, видно не поняв, о каких именно расстрелах шла речь. К счастью для его чертова самолюбия. Тиран и диктатор внутри меня медленно умирал, оставляя в растерянности надутого мышонка Джерри перед мордой бедняги кота Тома.

– Мадам Деверо убьет вас за это, вы в курсе? Хотя нет, сначала она будет пытать вас так, что пытки Прометея покажутся вам детским развлечением.

«Молодым леди не пристало заниматься мужскими утехами» - так и твердил голос гувернантки в моей голове.

– Мадам Деверо и пытки? Не смешите, - совершенно несерьезно отнесся к моим словам Бенедикт, смотря вроде бы в мою сторону, но не на меня.

– Ну, распутывать, а потом рассортировывать по цветам нитки для вышивания в течение четырех часов, я бы с натяжкой назвала бы наслаждением.

– Хорошо. Ваша взяла.
– Засмеялся он. Кажется, до графа дошла методика воспитания мадам Деверо. Но он тут же продолжил, будто ни в чем не бывало:

– А кто сказал, что она об этом узнает? – кажется, совершенно искренне удивился граф, продолжая стоять на месте и держа мой локоть. Я усмехнулась и счастливо улыбнулась, понимая, что день будет весьма веселым.

– Ну что ж, вперед, Брут, предавать Цезаря, - я бесцеремонно схватила его за руку, что в любом случае было нарушением всех правил приличия 18 века, и потащила графа к выходу. Тот, смеясь, позволил вытащить его из комнаты, но уже почти у выхода, резко остановился, отчего я, не ожидавшая такого сильного и резкого поворота событий, умудрилась наступить на подол платья и полететь вниз, утаскивая за собой и Бенедикта. Каким-то образом, известным лишь стенам этого дома и Господу Богу в придачу, я оказалась прямо на графе, упираясь локтями об пол, саднящими после падения.

– Что случилось? – спросила я. Имея в виду то ли падение, то ли резкую остановку. Дыхание графа приятно щекотало щеку, отчего я, застыв от удивления (а стоило то от ужаса! – о мои ужасные манеры!), все еще пялилась на парня. Он смотрел мне в глаза, будто в душу, от чего у меня мурашки побежали по спине и пересохло в горле.

– Ты упала, - на удивление как-то сухо и коротко ответил граф Бенедикт. Почему-то тон его голоса резко вернул меня в реальность: Гвендолин, ты разлеглась на парне, как на пляже! Ты еще позови официанта с коктейлем для полного куража. Я резко вскочила, путаясь в собственных юбках, и растерянно глядела на поднимающегося следом графа. Вот уж действительно неловкая ситуация. Хотя, после поцелуев в исповедальне мне ничего не должно смущать. Кроме того случая, конечно же, если все предписания Божьи имеют место быть и когда-нибудь я попаду на Страшный Суд: там мне все-таки придется отвечать за поцелуи с Гидеоном в церкви. Выражение лица Бенедикта было мне отдаленно знакомым. Именно так выглядела Анна Каренина в фильме, перед тем как сделать шаг по направлению к надвигающемуся поезду.

– Да, с кем не случается, - обиженно ответила я, не понимая, как простое падение смогло так расстроить парня. Видимо и его достала моя вечная неуклюжесть. Захотелось накинуться на него с обвинениями, что-то вроде того, что именно он встал, как столб на пути, и заставил меня так резко остановиться. Но ни одно едкое замечание не лезло в голову.

– Вам стоит переодеться к охоте, миледи. Волки и лисы весьма оценят красоту вашего платья, но уже после того, как обглодают ваши кости, - словно на одном дыхании произнес он и тут же скрылся за дверью, оставляя меня наедине с непониманием и так и не придуманными едкими фразами.