– Наниматься, - полуутвердительно кивнул мне Демьяныч, - давайте поговорим после, не будем нарушать традиции.

Он не знал, что я - коренной сибиряк и что традиции староверов мне хорошо знакомы. Я кивнул, стараясь дышать не в сторону стола (староверы на дух не переносили вино и табачище). Все, кроме меня с Демьянычем, ели из огромного глиняного горшка деревянными ложками, четко соблюдая очередность и подставляя под ложку хлеб, чтоб не капнуть на блистающий белизной некрашеного дерева стол. Кто-то из братьев поторопился и дед сразу звучно вмазал ему ложкой по лбу. Посмеялись.

Потом дочка поставила деревянное блюдо с жареным хариусом и чугунок картошки. Появились на столе и разносолы: грибочки разных сортов соленые и маринованные, огурчики, помидоры, зелень, морошка, брусника. После нежной рыбы появилась чугунная сковорода с жареной медвежатиной. Там были печень, сердце, часть окорока.

– Хозяин подранка встретил, - сказала мать, будто оправдываясь, что медведь добыт весной, не по сезону. (Медведя бьют поздней осенью, когда он в самом жиру, или поднимают зимой из берлоги).

Дед добавил:

– Дурной был, плечо болело. Помять мог кого-нибудь, пришлось стрельнуть.

"А ведь ему, должно быть, далеко за восемьдесят ," - с завистью подумал я.

Вместе с рыбой был подан и ушат медовухи. Настоящий ушат емкостью ведра на четыре. Мужики брали его за деревянные уши и, высоко подняв над головой, лили в рот пенистую, ароматную жидкость. Это единственный хмельной напиток, который они себе позволяют. Настоянную на меду, забористую брагу они алкоголем не считают. И они, наверное, правы. При их здоровье это просто бодрящий напиток, как для нас кофе. Мне брагу налили в чудную, из обливной глины, кружку.

Едой мой желудок был заполнен до отказа, а хозяева, казалось, только начали трапезу. Был подан горшок с кашей и рыбный пирог, величиной с колесо от трактора "Беларусь". Я пытался отказатьсл, но когда попробовал, съел свой ломоть за милую душу. Пирог был в четыре слоя: таймень, лук с яйцом и укропом, стерлядь, снова лук, но уже с картошкой и капустой.

Горшок с кашей выскребли до дна. Брагу допили.

– Яишню будете?
– спросила хозяйка.
– С кабанятиной можно ee?

Мужики подумали, посмотрели на деда. Было видно, что они не прочь. Но дед, к моей радости, покачал головой.

– Жарко сегодня, - сказал он.

К чаю в старинном, с медалями самоваре, который, как и все в этой хате, был большущим, основательным, на века, были поданы пироги, блины и варенья из земляники, брусники, голубики, костяники, морошки. В чай были добавлены стебли и листья можжевельника.

Совершенно расслабленные выползли мы на крыльцо. Я взглянул на Демьяныча, понял, что он, как и я, нестерпимо хочет курить и боится, что я оскверню табаком подворье.

– Я из Иркутска, - успокоил я геолога одной фразой.

Мы посидели на завалинке, соблюдая таежное, неторопливое приличие, попрощались. Благодарить за вкусный обед так же не было принято. Да и обед для лесных старожилов был вполне обычный, не гостевой в 12 сменных блюд.

Я сразу взял быка за рога, объяснив, что приехал по объявлению.

– Что ж не позвонили?

– Я все-равно ехал в этот поселок. Потом расскажу. Дело в том, что ваше объявление на сто процентов совпадает с моими планами. Только странное оно какое-то...

Демьяныч объяснился. Ему еще два года работать в полевой партии, потом переведут из Красноярска в Москву. Жена долго сопротивлялась, но, наконец, решилась переехать к нему. Взять же ребенка, учитывая, что работать придется больше в поле, в экспедициях, сложно, отдавать в интернат не хочется. Девочка очень самостоятельная, но со странностями, плохо сходится с товарищами, короче - трудный ребенок. Вот и рискнули соблазнить кого-нибудь московским жильем. Хотя лично он в эту затею не верит.

Я сообразил мгновенно:

– Скажите, вы намерены платить за уход или сама комната является платой?

– Честно говоря, я и заплатил бы. Но мы рассчитывали на пожилую женщину...

– А явился пожилой мужчина, - прервал я. Тут вот какая ситуация.

И я запел соловьем. Оказалось, что я подрабатывал менеджером от израильской фирмы (не герболайф), что утомился и хотел бы пожить спокойно. И именно в Москве. И что уже вступил в строительный кооператив столицы, а через полтора - два года получу свою квартиру, поэтому предложение является очень удачным.