– Тогда делай то, что она хотела бы, чтобы ты сделал, - сказал Сорен.

– Она хотела бы, чтобы я сначала позаботился о своей семье, - признался Дэниел с явным нежеланием.

– Да, - ответил Кингсли

– Я уеду, – сдаваясь, Дэниел поднял руки.
– Но я хочу знать все. Я хочу знать, когда она будет в безопасности.

– Спасибо, - по-настоящему искренне ответил Сорен.

– За то, что уезжаю?
– спросил Дэниел с легкой усмешкой.

– За то, что сказал «когда она будет в безопасности», а не «если».

Кингсли увидел, как на челюсти Дэниела заиграли желваки, и как его глаза потемнели.

– Пожалуйста.

Сорен просто кивнул и ушел.

Дэниел тяжело выдохнул, словно задерживал дыхание.

– В течение многих десятилетий я дружил с ним, и он до сих пор иногда до усрачки пугает меня, - ответил Дэниел.

Кингсли сел на стол Дэниела.

– Он знает. Ты слишком много удовольствия ему доставляешь этим.

– Я думал, он убьет меня за то, что посмел предположить, что у его племянницы есть парень.

– Он мог.

– Значит, этот мальчик... одно из завоеваний Норы?

– Хуже, - поморщившись, ответил Кингсли.
– Он ее жених. Предположительно. Он попросил ее выйти за него прямо перед тем, как его вырубили, а ее похитили.

– Вы уверены, что он спросил ее об этом до того, как получил травму мозга?
– Дэниел подмигнул ему.

– Я знал, что ты мне понравился неспроста, - Кингсли спрыгнул со стола и похлопал Дэниела по плечу.
– Я позабочусь об этом. И ты знаешь, что я смогу.

– Знаю. Если кто и может устроить необходимые чудеса, так это вы двое.

– Хорошо. Bien. А теперь выметайся из своего дома.

– Уже уезжаю.

Кингсли последовал за Дэниелом из библиотеки. Они прошли мимо хорошо обставленной, уютной гостиной, где Грейс сидела, свернувшись на диване. В конце комнаты стоял Уесли и смотрел в окно в направлении дома Элизабет. Нельзя было увидеть его из дома Дэниела, но, возможно, парня успокаивало стоять лицом к Норе, как преданный мусульманин лицом к Мекке. Лайла подошла к нему и предложила чашку чего-то, Кингсли не мог сказать чая или кофе. Уесли подмигнул ей, и Лайла засияла, как рождественская ель.

– Он точно не парень Лайлы?
– прошептал Дэниел Кингу.

– Non.

– А Лайле об этом кто-нибудь сказал?

– Еще нет.

Кингсли последовал за Дэниелом наверх в его спальню и проконтролировал, как тот собирает чемодан. Он знал, что Дэниел сдержит слово и покинет дом. Но он не мог находиться в гостиной, где все присутствующие упивались горем, и он едва мог смотреть Сорену в глаза, где под его серым решительным взглядом, скрывались боль и страх.

– Вы знаете, что делать?
– спросил Дэниел, как только собрал необходимые вещи в чемодан.

– Oui, - просто ответил Кингсли. К счастью, Дэниел был одним из самых образованных людей, которых он когда-либо встречал, и ему не пришлось говорить что-то еще.

– Будь осторожен, хорошо?

– Знаешь, с моими связями я могу убить губернатора Нью-Йорка средь бела дня, и меня не арестуют.

– Я знаю обо всех твоих связях. И я не о полиции беспокоюсь. Мне не нужны дополнительные причины, чтобы посещать кладбище. Я бы с удовольствием навещал тебя в тюрьме. На самом деле, я даже фантазировал об этом, один или два раза.

– Никаких тюрем, никаких кладбищ, - пообещал Кингсли.

– Я запомнил.

– Дэниел, иди. Иди и трахни свою жену за меня.

– С удовольствием. После того как трахну за себя. Попытайся ничего не сломать, пока меня нет. Мне вроде как нравится мой дом.

– Сломаю только кровать.

Дэниел остановился в дверном проеме.

– Я знаю, ты напуган, Кинг. Знаю, что ты притворяешься, что не переживаешь за нас.

Кингсли ничего не ответил. Отрицание будет ложью. Согласие будет признанием его слабости.

– И я знаю...
– продолжил Дэниел, - я знаю, что у вас с Элеонор были свои разногласия. Знаю, что ты и он...

– Я люблю его, - ответил Кингсли.

– Знаю. Пожалуйста, не позволяй этому омрачить твое сознание.

– Я не позволю ей умереть, чтобы мы с ним могли быть вместе. Она одна из моих. Когда она начала работать на меня, я пообещал ему, что она будет в безопасности. И это обещание я намерен сдержать.

– Я и не думал, что ты позволишь ей умереть, чтобы быть с ним. Я просто...
– Дэниел замолчал и поднял руку. Он начал загибать пальцы.
– Она спасла меня.