– Подъем. Убийца ждать не будет.

– Пусть возьмет кофе и перекусит в каком-нибудь ресторанчике, пока я не отосплюсь, – ворчливо отозвалась Скай. Скептический взгляд Холмса на это ее изречение она, разумеется, не видела.

– Ты же жаворонок, почему сейчас ведешь себя как сова поутру?

– Я вчера не могла уснуть и выпила снотворного с обезболивающим…

– А второе зачем?

– Плечо.

Шерлок нахмурился.

– Какое плечо?

Девушка окинула его недовольным взором.

– У меня попадало в переделки только левое, правое, слава Богу, еще не трогали. Выводы делай сам, – она уперлась локтями в стенку и выгнула спину так, что позвоночник захрустел. – Ладно, я сейчас. Как там на улице?

– Приемлемо.

– Чудно.

Пятью минутами позже Скай вернулась в коридор. Одета она была как и всегда: обычно и неброско, но со вкусом – бежевая водолазка, короткая джинсовая куртка, брюки. Волосы теперь складывались в каскадную прическу: шоколадные локоны, выпрямленные, но все равно изгибавшиеся, ложились в разные стороны, а на лоб опускалась немного забранная направо челка. На голове была болотная кепка, неопрятного вида, но так и задумывалось. Как уже говорилось ранее, подобный стиль производил впечатление девочки-подростка, еще не вошедшего в нормальное течение жизни, и в основном по причине буйного характера. До коего Лион была большой охотницей. Но детектив и сама была не против такого. Удобно, легко и просто, а на мнения остальных ей плевать с высокой колокольни.

– А почему ты ключи не берешь от мотоцикла? – поинтересовался Шерлок, пока Скай завязывала шнурки на белых кедах.

– По той причине, что он в ремонте.

– Опять тормоза?

– Нет, на этот раз газ. Все, я готова.

– Ты как в армии: можешь одеться, пока спичка горит, – сказал Холмс.

– Ну, что есть, то есть.

*

На улице был конец августа, и весьма теплая погода: +19. Для туманного Лондона, который больше привык к дождям, сырости, пасмурному небу и промозглости, пробиравшей до костей.

Шерлок поймал такси, в то время как Лион с усердием, достойным лучшего применения, пыталась подавить все усиливающуюся зевоту, назвал водителю адрес, влез в машину, подождал, когда то же самое сделает девушка, и откинулся на спинку, привычно сцепив пальцы в замок. Лион же как можно сильнее натянула на лицо кепку и попыталась вздремнуть. Прошлым вечером плечо решило напомнить о себе дикими вспышками огненных колючек, и хорошо бы если б только оно. Так ведь еще и простреленная Зубром лопатка присоединилась к общему веселью.

Боль была настолько сильной, что Скай чуть не треснулась головой об стенку, лишь бы это прекратить. Потом, кое-как пораскинув мозгами, откопала в ящике пару таблеток обезболивающего и снотворный порошок, запила это все стаканом воды и отключилась. Но сейчас раны стали заново жечься, и Лион, едва-едва умудрявшаяся заснуть в салоне, нервно напрягала шею.

От Шерлока это не ускользнуло, и после того, как девушка в очередной раз судорожно дернулась, он сгреб ее в охапку и уложил к себе на колени.

– Спи. Я разбужу, – как можно небрежнее бросил он. Что, впрочем, не помешало ему с наслаждением запустить пальцы в шелковистые пряди. Скай улыбнулась краешками губ и тихо засопела.

Деревянный двухэтажный домик в пригороде. Забор из не так давно покрашенных вытянутых досок. Калитка всегда немного скрипит. От входа к крыльцу протоптана тропинка, знакомая по каждому ее бугорку, извилине и впадине. В большом, даже, по детским меркам, огромном саду цветут яблони. Создается ощущение, что деревья окутаны розовато-белым туманом с таким приятным нежным ароматом. Где-то невдалеке журчит и поет говорливый широкий ручеек, перескакивающий с камня у маленького брода. А на чердаке стоит старый потертый телескоп, исправно следящий за далеким небом наверху…

Лион проснулась от того, что машина затормозила, и резко села.

– О, а я только тебя позвать хотел. Идем, – Шерлок выпрыгнул из автомобиля и как истинный джентльмен подал своей спутнице руку, а она как истинная леди не могла не ответить.

*

В морге Скотланд-Ярда как всегда было немноголюдно. Только Сандра и склонившийся над какими-то бумажками Феликс разбавляли своим существованием мертвую тишину в том помещении и тихое жужжание электрических ламп.

Лион, от которой при входе в здание полиции мигом отлетела всякая сонливость, даже не подумав накинуть на плечи халат, подскочила к столу и принялась рассматривать лежащее на нем тело.

Девушка, лет тридцати, русоволосая. Среди развлечений теннис и бейсбол, увлекалась скейтбордами, спортивная. На внутренних сторонах рук до локтевых сгибов виднелись многочисленные, глубокие, очень тонкие порезы, точно такие же багровые линии остались на тонких бледных запястьях и на щиколотках, то ли от лесок, то ли от проволок, то ли от очень тонких ниток. Помимо прочего кожа там как будто разъедена чем-то – отвратительное зрелище. Она была безжалостно избита. Несколько больших синяков на скулах и лице, рассечена бровь и разбиты губы. Немало кровоподтеков на ногах, на животе и на бедрах – ее точно колотили как боксерскую грушу. Рентген показывал многочисленные переломы и трещины в ключицах, лопатках и, как минимум, четырех ребрах. Глаза и рот девушки были аккуратно зашиты мягкими коричневыми нитками, прямо по центру лба темнело отверстие от пули.