Дочитав свиток, Гиликнид отпустил его нижний край, отчего папирус тотчас свернулся в трубку, и поднял, наконец, свои маленькие, глубоко спрятанные в глазницах под недовольно насупленными бровями тёмно-карие глазки на робко застывшего около порога юношу в доспехах гекатонтарха.

Главному телохранителю басилевса Перисада было около пятидесяти. Это был невысокий, сухощавый, узкоплечий мужчина с маленькой круглой головой, покрытой короткими прямыми каштановыми волосами, изрядно поредевшими над узким, изрезанным глубокими морщинами лбом. Одет он был в кожаную коричневую тунику, обшитую на плечах вертикальными, а на груди горизонтальными серебряными полосами. Центр панциря украшал рельефный позолоченный трезубец, как знак того, что его владелец служит боспорскому басилевсу (поскольку правящие вот уже почти 330 лет на Боспоре Спартокиды вели свой род от самого Посейдона, они выбрали трезубец владыки морей символом своего царского рода).

Разглядывая вытянувшегося у двери со шлемом на сгибе левой руки Делиада, Гиликнид сделал вид, будто не узнаёт его. Затем тонкие фиолетовые губы хилиарха, обрамлённые аккуратными усами и узкой, облегающей скулы и подбородок каштановой бородкой раздвинулись в некоем подобии любезной улыбки.

– А-а, наконец-то сам гекатонтарх Делиад удостоил нас своим посещением!
– сухой, скрипучий, как песок, голос хилиарха неприятно резанул слух Делиада.
– Очень рад видеть тебя в добром здравии. А то вот, - Гиликнид небрежно указал на лежащие перед ним на столе свитки, - твой высокочтимый отец беспокоится, что я делаю его сыну слишком много поблажек.

О том, что матушка Делиада, почтенная Мелиада, в своих письмах к нему просила, по возможности, оградить её единственного сыночка от излишних тягот военной службы, подкрепляя свои просьбы ценными подарками, хилиарх предпочёл умолчать.

– Да что ты встал там у двери? Подходи-ка ближе. Не бойся, я не кусаюсь. Хе-хе-хе!.. Ну ладно - пошутили, и хватит, - сменил тон Гиликнид, как только Делиад переместился к разделявшему их столику.
– Я вызвал тебя, чтобы сообщить об ответственном и, надеюсь, приятном для тебя задании. Будем считать, что время, отпущенное тебе, чтобы освоиться в славных рядах соматофилаков басилевса, завершено. Пора начинать службу всерьёз... Ты, кстати, знаешь, что недавно умер старый владыка наших соседей скифов?

– Слыхал.

– Ну так вот. Наш басилевс отправляет послов в Скифию, чтобы почтить прах своего друга Скилура, а тебе и твоей сотне поручена почётная миссия сопровождать и охранять наших послов в этой поездке.

– Но я...

– Главой посольства будет твой отец. Ты назначен охранять послов по его просьбе. Так что твоя поездка в Скифию - дело решённое, - пресёк на корню попытку Делиада уклониться от хлопотного задания хилиарх.
– Побываешь в родном городе, повидаешься с родителями, дедушкой, покрасуешься в доспехах царского гекатонтарха перед феодосийскими друзьями и подружками - чем плохо? Да и твоим бойцам будет полезно поупражняться лишний раз в верховой езде.

Вспомнив, что ему нужно выпросить у деда денег, чтобы рассчитаться с накопившимися долгами, Делиад молча склонил голову, смирившись с тем, что ему таки придётся исполнить свалившееся, как летний снег на голову, почетное поручение.

– Ну, вот и славно. Выступаете завтра с рассветом, верхоконно, в полном боевом снаряжении. Проследи, чтобы доспехи, оружие и сбруя у всех твоих воинов сияли, как у быка яйца, чтобы нам не осрамиться перед варварами. Но сперва зайди к логографу Аполлонию: у него тебя дожидается купец Полимед, назначенный одним из послов. С этой минуты ты и твоя сотня поступаете в его полное распоряжение.

Царская канцелярия с помещением для писцов, архивом и кабинетом главного логографа-секретаря Аполлония, державшего на своих плечах основную часть груза управления страной, находилась на втором ярусе цитадели. Пока поднимались туда по двум крутым лестничным маршам, Делиад сообщил Ламаху о полученном задании.

Войдя в канцелярию, Делиад спросил у скрипевших тростниковыми перьями по папирусу в передней комнате рабов-грамматов здесь ли купец Полимед. Старший писец ответил утвердительно и предложил гекатонтарху войти в кабинет - его давно ждут.

Шагнув за порог соседней комнаты, Делиад увидел двух сидевших на стульях у правой стены солидного вида мужей. На разделявшем их круглом столике с единственной витой бронзовой ножкой стоял довольно большой ларец, богато инкрустированный слоновой костью и золотыми рельефами в виде гирлянд и спасающихся бегством от хищников травоядных животных, с удобной ручкой в виде распушившего длинный хвост и гриву золотого коня на дуговидной крышке.

Одного из мужчин - невысокого, с большой, круглой, лысой головой на короткой жирной шее, одетого в длинный синий хитон с короткими рукавами, расшитый по краям золотыми оливковыми ветвями, сидевшего ближе к двери, обхватив унизанными крупными перстнями пальцами стоящий между ногами резной костяной посох, Делиад хорошо знал: то был отец его приятеля Феокрита, 53-летний царский казначей Деметрий. Лицо второго, одетого в короткий, до колен, белый хитон без рукавов, окаймлённый внизу голубыми волнами, более молодого, сохранившего на низколобой округлой голове гораздо больше почти ещё не тронутых сединой тёмно-русых прямых волос, было Делиаду незнакомо (слишком ещё недолго он жил в многолюдной боспорской столице) - очевидно, это и был купец Полимед. Самого логографа Аполлония в кабинете не оказалось: его кресло под окном между небольшим мраморным столиком и внушительных размеров ларем с широкой плоской крышкой и серебряными уголками, в котором логограф хранил под замком необходимые для текущей работы документы, пустовало.

Произнеся традиционное "Хайре!", Делиад, глядя в лицо незнакомцу, доложил, что хилиарх Гиликнид приказал ему и его сотне сопровождать отправляющихся завтра в Скифию послов басилевса. В то время, как толстяк-казначей лишь молча кивнул со своего стула на приветствие юноши, его сосед живо подхватился ему навстречу.

– Прекрасно! Чудесно! Я очень рад, что во главе нашей охраны будет такой бравый и отважный командир! Ну, молодой человек, давай знакомиться, - приязненно улыбаясь прищуренными тёмными глазками и затерявшимся в густых пушистых зарослях бороды и усов маленьким круглогубым ртом, купец протянул Делиаду пухлую ладонь с сердоликовым перстнем-печаткой на указательном пальце и крупным изумрудом на среднем.
– Меня зовут Полимед. Наш обожаемый басилевс удостоил меня высокой чести поклониться и поднести дары от его имени покойному владыке скифов. Ещё одним послом назначен этнарх сатавков Оронтон - он присоединится к нам со своими людьми за Длинной стеной. А возглавит наше посольство твой высокочтимый отец - номарх Лесподий. И вот тебе, гекатонтарх, первое боевое задание: позаботься, пожалуйста, об охране царских даров, - Полимед указал на стоящий у его левой руки ларец, - по дороге отсюда до моего дома.