– Не вижу тут никакой взаимности!

Пустой кубок отлетел в сторону, хоть его и не коснулась рука магистра, сорвавшаяся в ударе. Столешница отозвалась глухо и жалобно.

Фабиус резко поднялся, прошёлся вдоль стола, замер. Он не мог выйти вон и нарушить хрупкое равновесие, установившееся в доме. Вот он вспылит и выйдет вон? И что? Рассвет близок. Кто будет днём хоронить трупы и наводить порядок в городе, если этот слабый мир между ним и демоном нарушится?

Демон согласился помочь Фабиусу. Он что-то хочет от него. Значит, им нужно поговорить, каким бы трудным это ни казалось!

Но причём тут его сын и жена? Какое дело до них демону? Он сам выяснит судьбу сына и отомстит, если виновные существуют, а смерть не возьмёт его раньше. Но это – потом. А сейчас нужно подавить бунт и спасти город!

Фабиус прошёлся вокруг стола, успокаиваясь. Подошёл к окну, отогнул штору.

Небо уже посерело слегка, наверное, невидимое солнце лизнуло горизонт. Но город спал, и горожане ещё смотрели последние, самые быстрые сны, перед побудкой.

Магистр вернулся к столу, сел.

Инкуб с интересом следил за ним. При желании он мог бы читать любого из смертных до самого дна, но, похоже, не хотел или боялся до времени сломать свою игрушку. Что им двигало, ведь не праздное же любопытство? Или он искал слабые места, чтобы потом манипулировать магом, подчинять его волю?

Фабиус налил себе вина. Лучшего из тех, что нашлись в погребе. О вине тоже позаботилась Алисса.

Он отхлебнул, вспомнил про хозяина дома префекта мэтра Грэ. Обернулся, где же он?

Пару часов назад префект пустым мешком сидел в собственном кресле. Но потом фурия повалила стол… И где же старик? Труп магистра Ахарора унесли слуги, но…

Фабиус вскочил и бросился к кучке тряпья у противоположного торца стола. Да, это была одежда префекта! Но где он сам?

Демон расплылся в улыбке.

– Ты полагал, что воля его захвачена? – спросил он.

Фабиус кивнул.

– Ты ошибся. Старик был просто несъедобной куклой. А небольшая внутренняя плоть его – развеялась.

– Куклой?..

Страшное предчувствие сжало сердце магистра Фабиуса.

Демон расхохотался.

Фабиус схватился за грудь, нашаривая амулет.

– Не бойся, маг. Никто пока не собирается нападать на нас. Наши враги трусят или их мало, что, в общем-то, одно и то же, – сказал демон, вытирая алую влагу в уголках глаз. Пальцами, рукав бы воспламенился. – Уже напали бы, если бы могли – продолжил он, усадив на руку существо, похожее на змею. И мелкая тварь тут же начала облизывать его ладони. – Но я полагаю, что адская кровь течёт лишь у одного из этой банды. А показавшись мне, он потеряет больше, чем приобретёт. Ведь пока я не знаю, кто он, он не знает – как много я о нём знаю.

– Сатана, отец наш, что же это… – прошептал Фабиус, сжимая на груди камень.

– Обычное дело для чертей или бесов, – фыркнул демон. – Нашли тёплое местечко и жируют, как не лопаются. В Аду, понимаешь ли, не мёд.

Он с видимым удовольствием отхлебнул сладкое вино.

– Знай я раньше, что у вас есть такое вот… – он приподнял бокал. – Я бы давно занялся вашим миром плотнее!

Фабиус смахнул со лба прилипшую прядь волос:

– Что же творится под лунами… – пробормотал он. – Бесы живут в Ангистерне как будто люди. Неужто и фурию они позвали себе в развлечение?

Фабиус искоса глянул на инкуба, но тот сделал вид, что увлёкся вином и не желает продолжать разговор.

Маг пожал плечами, оправил рубаху, примерился к тому, что стояло на столе, выбрал пирог с говядиной, что повалялся уже и под столом, но не особенно пострадал, в силу того, что крышка пирога здорово припеклась к глиняной сковороде и не дала ей растерять начинку.

К магу внезапно вернулись и аппетит, и жажда бытия. Планы его всё ширились. Теперь ему мало было защитить город. Хотелось ещё и разобраться, как далеко зашло паломничество адских тварей на землю. И наказать.

– Так значит, мэтр Грэ был куклой, ведомой его живым двойником, бандитом, по прозвищу Клёпка Барбр? Но неужели сам бандит – это… Это невероятно!.. – бормотал он с набитым ртом.

– Сам бандит и есть мелкий бес или чёрт, сбежавший из Ада и решивший поселиться на земле? – поморщился инкуб. – Это вряд ли. Черти сами по себе – огненной мухи не обидят. Кто-то должен был совратить беднягу. Скажи, ты же узнал вчера что-то странное о префекте?

– Да, я видел отпечаток детской ладошки Селека Грэ в церкви, – кивнул маг.