— Так ты все знал? — Я посмотрела на Алекса. — И молчал, что знал?! Я тебе рассказывала… А ты уже знал…

— Я не мог сказать, я обещал дяде Саше, что не скажу, — оправдывался он.

— Да и потом, раз вы вместе, должен же был я предупредить Алексея о возможных опасностях со стороны тебя, — добавил отец. — Зная твой характер, ему могло прийтись несладко.

— Зачем? Я сама бы все сказала.

— Откуда знать, ты же такая скрытная у нас, — вставила слово Алёна.

— Ах, так, значит, сговорились? — Я встала, не успев попробовать чай.

За мною следом вскочил Дракон. Я наклонилась к нему.

— Видимо, один ты мне предан навсегда и никогда не обманешь. Родной, тебе придется остаться здесь, я не могу пока тебя взять. — Я погладила волка по шелковистой блестящей шерсти, а он тихо заскулил.

Я встала и быстро ушла.

— Я же говорил, не надо рассказывать. Не знала, было лучше. А теперь что? Вовсе не узнаем, почему у нее зрачки вертикальные?! — встал, схватившись за волосы, Алекс и забегал по кухне.

— Что? — Дядя Саша поперхнулся.

— Да не кипятись, она немного позлится и успокоится, — улыбнулась рыжая, приглашая Алекса за стол и наливая чашку ароматного чая.

— Да? Вам легко сказать, а мне с ней под одной крышей быть. Страшновато как-то! Хорошо, если она уйдет куда-нибудь в лес, успокоится и вернется. А то ведь может поджидать на пороге дома, для отмщения, — все не успокаивался парень.

— А что, тебе уже от нее доставалось? — поинтересовался мужчина.

— Доставалось? Мягко сказано. Она меня однажды чуть не уничтожила! — наконец присел за стол Алексей.

— Да? И чем же ты ей не угодил? — удивилась рыжая. — Хотя это не так-то трудно сделать. Она из ничего порою делает бурю.

— Это все ясно. Ты только объясни, что за зрачки и перемены в Люсе, — посмотрел на Алекса немного седой мужчина.

Он всегда очень болезненно и чувствительно переживал за своих детей, особенно когда не стало жены.

— Не знаю даже, с чего начать, — смутился под пристальными взорами музыкант. — Она сильно изменилась в последнее время…

— Ну не томи, — пододвинула к нему чашку рыжеволосая.

Алекс взял чашку, отпил немного, поставил на стол, потом еще отпил. Две пары глаз смотрели на него неотрывно.

— Боюсь, она меня за это точно убьет… — мучился от угрызений совести парень.

— Ну же? — не выдержал паузы мужчина.

— Ладно, все равно мне, по ходу, получать придется. Так начнем, пожалуй, с того, что она стала чаще пропадать из дома, нежели раньше. А буквально две недели назад, когда мы с ней немного поссорились, она меня жутко напугала своими вертикальными зрачками.

— Это как так? — обалдел дядя Саша.

— А не знаю! Я-то думал, что, возможно, вы мне не все о ней поведали, еще тогда, предостерегая, чтобы я не выводил ее из себя. Вот и хотел узнать, а оказалось, что вы сами не в курсе, — непонимающе говорил Алекс. — Вот именно тогда она меня чуть не убила, подняв грозовую бурю прямо в доме!

— Ого! Насколько все серьезно! — испугалась Алёна и посмотрела на отца. — Кажется, я начинаю понимать, почему она избегает долгого контакта с нами и все чаще уединяется.

Все вопросительно посмотрели на нее, позабыв об уже успевшем остыть чае.

— Что? Тут дураку понятно, что ее дар стал с годами усиливаться и она, возможно, не может его сдерживать. Ну или ей тяжело себя контролировать, — выдвинула предположения рыженькая.

— Да. На это похоже. Чем же наградила ее матушка-природа, мы в самом деле не знаем. И что самое ужасное, не можем ей ничем помочь… — Отец Люси удрученно схватился за голову. — Это словно в старой страшной сказке про какую-нибудь принцессу, заколдованную ужасной злой ведьмой. Но на Земле нет магии… Да и кому надо заколдовывать мою дочь?

— Папа, разве такое возможно? Чтобы глаза менялись на физическом уровне? — не верила Алёна. — Может, ты что-то напутал? — посмотрела она на Алекса.

— Ничего я не напутал! Я пока не сошел с ума, — обиделся тот.

— Ну не знаю насчет твоего рассудка, а например, в неадекватном состоянии, в связи с алкогольным опьянением, может что угодно привидеться. — Она сложила руки на груди.

— Вообще-то я не пью! — Сие заявление возмутило Алекса.

— А как насчет того, что Люся сама говорила о твоей невменяемости, и, кстати, в тот вечер ты приста… — Она мельком взглянула на отца и поправилась: — Не совсем обычно вел себя по отношению к ней.