Кроме этого, Зевс сделал меня ответственным за поступки Октавиана. Ему казалось, что эгоизм

этот мальчик унаследовал от меня. Это же глупо, я слишком хорошо знаю себя, чтобы быть

эгоистом.

— Что вообще с тобой случилось, друг? – голос Перси отвлёк меня от размышлений. – Война

закончилась в августе, а сейчас январь.

— Что?!

Хотя по зимней погоде об этом можно было догадаться, но я не придал этому особого значения.

— Когда я видел тебя в последний раз, – сказал Перси, – Зевс ругал тебя в Акрополе. А потом

БАМ – и ты исчез. Никто не слышал о тебе абсолютно ничего 6 месяцев.

Я попытался вспомнить, но моя божественная память взяла отпуск. Что произошло за эти 6

месяцев? Мог ли я быть в трансе? Неужели Зевс так долго думал, что со мной сделать? Может

быть, была причина, из-за которой он ждал так долго, чтобы сбросить меня на землю.

Отцовский голос всё ещё звенел у меня в ушах: «Твоя вина – твоё наказание». Я вновь

почувствовал свой позор, как если бы разговор произошел только что.

После тысячелетий бессмертной жизни, для меня было проблемой следить за течением времени

и при куда более хороших обстоятельствах. Я слышал песню на Spotify и думал: «О, новая

песня!», а потом вспоминал, что это концерт Моцарта на фортепиано №20 в D Minor

двухсотлетней давности. Или я задавался вопросом: «Почему у меня в контактах не было

Геродота?». А после осознавал, что у Геродота нет смартфона, так как он умер в Железном веке.

То, как быстро вы, смертные, умираете, очень раздражает.

— Я ... я не знаю, где был, – признался я. – У меня провалы в памяти.

Перси вздрогнул:

— Я ненавижу провалы в памяти. В прошлом году я потерял целый семестр по милости Геры.

— Ах да, – я не мог вспомнить, о чем именно говорит Перси Джексон. Во время войны с Геей, я

был сфокусирован на своих собственных невероятных подвигах. Но я предполагал, что он и его

друзья испытали несколько незначительных трудностей.

— Ну, никогда не бойся, – сказал я, – всегда найдутся новые пути, как добиться славы! Поэтому

я пришёл к тебе за помощью!

Перси смутился, будто он захотел ударить меня, но ему не позволило благородство:

— Послушай, чувак…

— Можешь ли ты воздержаться от называния меня чуваком? – спросил я. – Довольно неприятно

вспоминать о том, что я человек.

— Хорошо... Аполлон, я буду счастлив проводить тебя и Мэг до лагеря, если ты хочешь, конечно

же. Я никогда не отворачивался от полубога, которому требовалось помощь.

— Прекрасно! У тебя есть что-нибудь кроме Тойоты Приус? Мазератти, например? Я буду рад и

Ламборджини.

— Но, – Перси продолжил, – я не могу быть вовлечён в еще одни Великие Пророчества или что-

то вроде этого. Я пообещал.

Я смотрел на него, не совсем понимая:

— Обещал?

Перси сплел свои пальцы. Они были длинными и гибкими. Он мог бы стать превосходным

музыкантом.

— Я потерял почти весь год из-за войны с Геей. Я провёл этот год, играя в догонялки со своим

классом. Если я хочу пойти в колледж вместе с Аннабет следующей осенью, я должен решить

эту проблему и получить свой диплом.

— Аннабет – Я попытался вспомнить имя. – Это та пугающая блондинка?

— Да, это она. Я пообещал ей, что не умру, пока она не вернётся.

— Вернётся?

Перси указал на север:

— Она будет в Бостоне ещё несколько недель. Экстренная семейная помощь. Смысл в том, что...

— Ты говоришь, что не можешь помочь мне с возвращением на мой трон?

— Эээ... Да, – он указал на дверь спальни. – К тому же, моя мама беременна. У меня будет

сестра. Мне хотелось бы быть рядом, чтобы познакомиться с ней.

— Да, я понимаю. Помню, когда родилась Артемида...

— А вы разве не близнецы?

— Я всегда считал ее своей младшей сестрой.

Рот Перси дернулся.

— В любом случае, моя мама понимает, что происходит, и ее первый роман опубликуют этой

весной, так что мне хотелось бы остаться живым, до тех пор, пока...

— Чудесно, – сказал я. – Напомни ей, чтобы она принесла должное подношение. Каллиопа очень