Шрифт:
– Солидно, – сказал Виктор Александрович, глядя на высокий потолок. – Хорошо, показывайте дальше.
– Прошу сюда, – сказал Евсеев. – Перед вами холл для деловых и праздничных приемов...
Они прогулялись по холлу, огибая цветастые кресла и диваны, разглядывая картины на ровных бежевых стенах; в дальнем углу помещения возвышалась настоящая барная стойка с высокими табуретами, разномастными бутылками на зеркальных полках, а за ней – полный кухонный набор в сопредельной светлой комнате, где он увидел молодого мужчину с тем самым белым придверным лицом – помощник директора настраивал кофейник. Его провели в рабочий кабинет, обставленный антикварной мебелью, показали комнаты помощников, похвастались красивым туалетом... Виктор Александрович отдал должное тому, кто все это устраивал: солидно, с достоинством благородной простоты. Один раз под ним скрипнул паркет, и Евсеев упал в объяснения: топили сверху, переделали, да плохо, он уже распорядился заменить.
– Молодцы, – сказал Виктор Александрович. – Впечатляет.
Директор Евсеев скромно потупился, разве что ножкой не шарканул, и проворковал:
– Приглашаю вас осмотреть вашу личную половину.
– Мою? – удивился Слесаренко.
– Апартаменты главы администрации, – исправил оплошность Евсеев. – Пожалуйте сюда.
Они снова вернулись в прихожую, зашли за овальный простенок, сложенный из матовых стеклянных кирпичей, поднялись натри ступеньки, пошли узким коридором, стены которого были обтянуты светло-серым ворсистым сукном; Евсеев толкнул темную дверь с мозаичным окошком и отступил к стене.
– Прошу! Гостиная; налево – спальня, направо – личный кабинет, прямо – выход на лоджию, в зимний сад. Туалет и ванная комната – за спальней, специальный вход, хотите посмотреть?
– Давайте, – выдохнул Виктор Александрович.
В ванной комнате Евсеев принялся расхваливать достоинства душевой итальянской кабины: гидромассаж, сиденье для отдохновенья, система сауны – все на компьютере, лишь кнопочку нажать, любой режим температуры, есть даже радио на шесть программ, чтобы не скучно было париться...
– Радио? – переспросил Слесаренко. – А почему телевизора нет?
– Мы думали об этом! – Евсеев горестно развел руками. – Так здесь же пар, экран запотевает, а протирать небезопасно и утомительно. Но мы эту идею не хороним, специалисты думают...
А ведь я пошутил, – сказал Виктор Александрович.
Евсеев посмотрел на него рыбьими глазами и сдержанно хихикнул.
Вернулись в «личную» гостиную. На столике из золотистого стекла лежала пачка сигарет «Парламент» и золотая зажигалка. Слесаренко опустился в кресло и указал Евсееву напротив.
– Садитесь. И рассказывайте, чем вы тут занимаетесь.
– Есть план работы, утвержденный городской администрацией. Могу предъявить.
– Давайте лучше на словах. Так проще. И понятней.
– Как прикажете, – молвил Евсеев.
Рассказ директора о деятельности представительства занял добрых полчаса, если не больше. Виктор Александрович слушал внимательно, по ходу рассказа отмечая про себя главное. Прием, размещение, сопровождение, обслуживание и проводы руководителей города, прилетавших в Москву по делам. Участие лично Евсеева (от имени города) во всех значимых столичных политических и хозяйственных мероприятиях. Контроль за прохождением и (в меру сил) лоббирование городских официальных документов, направляемых в администрацию президента, Госдуму и правительство, Совет Федерации и отраслевые министерства. Работа с московской прессой по размещению заказов на пропагандистские материалы, сбор необходимой информации о положении в верхах, столичных сплетнях и прогнозах, об отношении первых лиц государства к значимым фигурам окружного и областного уровня. Представительско-деловые контакты с московским руководством нефтяных компаний, занятых добычей нефти в Западной Сибири. Организационно-финансовая поддержка «своих» депутатов в Госдуме. Подготовка выездных документов и согласование программ пребывания для зарубежных визитов представителей городских властей. Прием в Москве иностранных партнеров, организация их доступа в соответствующие правительственные инстанции. Проведение брифингов и банкетов. Профилактическая работа с силовыми структурами, чьи действия или бездействие могли бы причинить ущерб городским – и персональным, и общим – интересам. Установление долговременных связей с другими представительствами в рамках Всероссийского Союза городов...
– Достаточно, – сказал Виктор Александрович. – А теперь расскажите мне, пожалуйста, о том, что не входит в отчеты. Я достаточно ясно выразился?
Евсеев понимающе кивнул и с поразившей Слесаренко бесстрастной откровенностью поведал о внештатной, как он называл, деятельности его конторы. Были здесь и дети городских начальников, учившиеся в московских вузах, коих приходилось «пасти», подкармливать и нередко лечить от запоев и наркомании. Подбор, покупка и ремонт жилья для пожелавших. Надзор за банковскими счетами, своевременным поступлением денег, операции с принадлежащими «нашим людям» пакетами различных акций. Обеспечение нужных встреч без свидетелей на подмосковных закрытых дачах. Организация услуг интимного характера. Нейтрализация возможных попыток прямого или косвенного шантажа...
– Вы очень откровенны, Евсеев, – предупреждающе сказал Виктор Александрович. – Последствий не боитесь?
– Вы мой хозяин, – спокойным голосом ответил Евсеев. – От вас у меня никаких секретов. Вы приказываете я выполняю. Прошу заметить, что во всем перечисленном мы действовали строго по указаниям, никакой самодеятельности с нашей стороны никогда не было и никогда не будет. Но в случае форс-мажорных обстоятельств ответственность несу один лишь я. Такие у нас правила, Виктор Александрович.
– И как вам удается со всем этим справляться?
– Не первый день в Москве работаем, – уклончиво ответил директор представительства.
– Крупные проколы были?
– Самый крупный – убийство банкира Кантора на арендованной нами госдаче. Остальное – мелочи, всегда успеваем исправить.
– Вы сами москвич?
– Почему? – В голосе Евсеева прозвучала легкая обида.
– Я свой, коренной...
– Приятно слышать... Вас как по имени-отчеству?
– Олег Иваныч.
– Скажите мне, пожалуйста, Олег Иванович, откуда берутся деньги на... все вот это, на вашу обширную деятельность? Я видел строку в бюджете – она не убеждает.