Среди вещей, найденных в радимичских курганах, выделяются шейные гривны — обручи, концы которых заходят один за один и украшены розетками. Ближайшие аналоги таких гривен известны в балтских древностях Латвии и Летувы. Также балтскими по происхождению являются змееголовые браслеты. Находят в радимичских курганах и металлические спиральки, характерные для латгальского костюма.

Эти находки выглядят закономерно. Начало II тысячелетия нашей эры было периодом смешения балто-славянского населения. Однако в радимичских курганах XI–XII вв. балтские элементы находят чаще, чем в других областях Верхнего Поднепровья и Подвинья. Скорее всего, этот факт отражает более позднюю славянизацию балтов в бассейне Сожа. Если у смоленско-полоцких кривичей балтские элементы многочисленны в VIII–X вв., а позже их количество уменьшается, то в радимичском Посожье предметы балтского типа остаются обычными в курганах XI–XII вв.

С середины I тысячелетия нашей эры Посожье, как и большинство территории Беларуси, стало ареной переселений. Этому предшествовало ухудшение климата в Центральной Европе. Вследствие увеличения влажности и похолодания повысился уровень вод, многие территории стали непригодными для земледелия.

Обитатели берегов Вислы, среди которых были западные балты, двинулись на восток. Переселенцы не исчезали среди местного восточнобалтского населения Беларуси, но приносили ему много общеевропейских черт того времени, что особенно хорошо иллюстрируется убранством, которое реконструируется по археологическим находкам.

Часть этих западных балтов (имеются в виду ятвяги и голядь) дошла до Сожа. Такие же детали похоронного обряда, как на Белой Горе в Чечерском районе, гомельский археолог Олег Макушников находит в междуречье Эльбы и Вислы. Часть западных балтов пошла далее на восток — на Оку. Это сообщество известно в русских летописях как голядь, давшая начало также летописным вятичам.

Антропологическое изучение захоронений свидетельствует, что ятвяги, радимичи, вятичи и подмосковная голядь имеют сходный физический тип, происхождение которого связывается с западными балтами. Московский лингвист Георгий Хабургаев, основываясь на гидронимии Посожья, относил язык дославянского население этого региона к ятвяжским (западнобалтским) диалектам.

Еще одна часть мигрантов двинулась через Поднепровье и Подвинье на север и достигла восточной Латвии, образовав латгальский этнос.

Может показаться неожиданным, но предки радимичей этнически и культурно наиболее близки среди сохранившихся этносов к латгалам, от племенного названия которых уже позже немцы образовали название страны — Латвия.

Археологи давно заметили сходство украшений радимичей и латгалов (лучистые фибулы и подвески). Различия только в деталях — латгальские изделия имеют острые концы, а радимичские — более закругленные. Различаются деталями также подвески с изображением головы тура (быка).

Еще через 400–500 лет, в IX веке в бассейне Сожа начинается славянская экспансия, известная среди археологов как распространение лука-райковецкой культуры. Например, широкое расселение славян в окрестностях летописного Гомия (Гомеля) относится к IX–X вв. — к второй волне славянской экспансии в наш регион. Вот таким образом потомки западнобалтских переселенцев с Вислы («из ляхов»), которые остались в Посожье, были ославянены и вошли в историю как радимичи.

Киевский летописец Нестор не знал, как быть с радимичами — к каким «языкам» их отнести. В начале летописи Нестор перечислял все славяноязычные, финно-угорские и восточнобалтские сообщества, но избегал языковой характеристики западных балтов (пруссов, ятвягов, голяди). Также летописец не присоединил ни к одной группе языков и радимичей.

Последний раз летописи упоминают радимичей под 1169 годом уже как этнографическую единицу восточного славянства — руси.

Славянизация эта происходила не только вследствие притока славянских поселенцев, довольно ограниченного, но и благодаря активной налоговой и религиозной политике Киева и его варяжско-русской элиты в этом регионе.

В IX веке на историческую арену Восточной Европы выходит русь. Ее появление на тысячелетие вперед обусловило развитие нашего края. Отметим, что сообщество русь и позднейшая Русь как территория и государство — разные вещи.

Нестор в XII веке утверждал, что государственное образование Русь было начато «призванием варягов» в Новгород в 862 году. Еще раньше словене, кривичи, а также финоязычная чудь и меря платили дань варягам. «Те варяги назывались русью, как иные называются свей, а иные — норманны и англы… От тех варягов назвалася Русская земля», — отметил летописец.

В том, что племена платили дань скандинавам, нет ничего экстраординарного. В то время норманны терроризировали Европу. Скандинавские военно-торговые экспедиции, начиная с 793 года, достигали берегов Британии, Ирландии, Франции, Средиземноморья. Южное побережье Балтики, бассейны Двины, Днепра и Волги были зоной постоянного присутствия викингов.

В Западной Европе скандинавских агрессоров, данов и норвежцев, называли норманнами (буквально — «северные люди»). Сами себя они называли викингами, от древненорвежского «vikingr» — «человек из фьордов». Сначала это были мобильные отряды пиратов, которые действовали в прибрежных водах и прятались в бухтах и заливах. Интересно, что в славянских языках суффикс «ing» перешел в «езь/язь», превратив пирата-викинга в «витязя».

Славяне называли викингов варягами. Это слово происходит от древнегерманского «wara» («присяга», «клятва»). Якобы имеется в виду клятва верности, которую скандинавы давали византийскому императору, нанимаясь на службу. А уже из Византии слово «варяг» перешло к славянам.