– Я бы угнал 34-ку. Щас жил бы в современной Галилее, городе Ландоне, где живут все порядошные мэсные луди. А так...

– А так только вот к вам пришли, нигде больше не берут по пьянке, а трезвым некогда - делов много накапливается:

– За предшествующий период.

И кстати, я вот это, не буду есть, - Миша показал на мясо, которое так любил Одиссей - покойник.
– Хочу, чтобы было, как вот только что доказала девушка:

– Чинно и благородно - по-старому-у.

– А именно?
– недопонял Германн.

– Сосиски в томате, что-нибудь там, переложенное черной икрой, грибочки кокот, и так далее, как написано.

– Где?

– В Прошлом.

– После этого, - сказал Н, - обычно, как в прошлом, отправляют в Ялту.

– Я согласен.

– Ми соглазны, - пропел Германн.

– В прошлое, - добавила девушка, несмотря на то, что тоже ела рыбу из газеты, и пила что-то там почти родное, итальянское.
– Там сейчас только скумбрия кусочками - это в пивном баре.

– А в кафе?

– В кафе, как это и было: уборщицы калымят, продавая поварам, оставшийся на столах суп. Причем, оптом: ведрами. А очередь доходит до четырехсот человек.

– На место?

Глава 4

Заказ на Берлиоза получают Тетя и Мотя

– Нет, на место меньше, разделите на сорок посадочных мест.

– Значит очередь: было всего десять человек. Не много так-то.

– В ресторане народу было меньше, - сказал Германн.

– Но всё равно, вход даже в пустой ресторан требовал:

– Красненькую.

– Кстати, говорят, иностранцы тогда ни-че-го-о не понимали в этом деле, и считали эту красненькую десятку лучче двадцатирублевого четвертного.

– Да, - согласил Н, - вранья было-о - хоть отбавляй.

– И главное, никто этому не удивлялся, как сейчас, чуть что:

– Ну-у, сколько моно-о!
– Тогда понимали:

– Вот сколько моно - столько и нуно.
– И жили счастливо, хотя и не очень. Хотелось, как раньше, в прошлом, как Джеймс Кук уйти в дальнее плавание, несмотря на сиськи-миски встречающуюся цингу.

– Зато и телки на островах всегда были: новые-е. Откуда только берутся, спрашивается? Говорили:

– Сами делаем.
– И тогда возникает закономерный вопрос:

– Почему у нас не научись - почему все с-старые-е?

– Да, - поддакнул Н, - как дохлые мухи, - и кстати: выпил. Как будто похоронил геронтологию уже навсегда.

– Ну, и значится, так как мы договорились, если объели, и так сказать, уже оп-пили вас, - сказал Миша и, взглянув на себя со стороны, в смысле на этот непривычный больше, чем раньше рост 175, - констатировал:

– Что нам делать?

– Действительно, на работе надо что-то делать, - согласился Германн.

– Вы, эт-та-а, - сказала девушка, - вы можете кого-нибудь зарезать?

– Щас проверим, - невозмутимо ответил Михаил, и попросил Германна постучать по спине.
– Если осетрина не совсем первой свежести вернется назад, - я согласен на что-нибудь другое. А если нет - как это и ожидалось - считайте, что мы уже зарезали конкурентов, которые утонули.

– Да, - согласился Германн, - в случае чего так и говорите: мы.

– Может быть, мы их и закажем позже, - сказала эта Клеопатра - любовница Ихтиандра, - но сейчас уже вышла на рейд другая цель.

– Неужели вот так сразу, не отходя от кассы мы должны отправить кого-то в Галилею?

– Не беспокойтесь, он туда не попадет.

– У него есть партийная кличка?
– спросил Маша.

– Берлиоз.

– Но не композитор, - добавила леди Монако - как она незатейливо предложила:

– Пока что, - себя называть.

– Не композитор, а кто тогда?
– спросил Германн, - киллер, что ли? Но у нас нет оружия.

– Я тоже не привык пока что никого душить своими руками.

– Это и не нужно, - сказала леди Кулинарная Сеть - приходилось, хотя и со вздохом, видеть в ней и это.

– Вы должны убедить одну высокопоставленную даму разлить подсолнечное масло.

– Это будет стоить, - сказал Германн, - просто так она не согласится.

– Я думаю, дама хочут сказать, - пояснил Миша: - вместе пойдем!

– Я доунт ноу! Вы что, обалдели, я уже работаю иво референтом, - она локтем толкнула в бок Н.
– Более того: