– Да, бывают, и часто.

Медиум:

Поднимаются по лестнице на ночном балу:

– Молчановские, он и она, его Кулинарная Сеть.

– Но почему?
– задает вопрос Андрей Панин, - разве здесь собрались не одни покойники?

– Некоторые при жизни - уже покойники, - шутит русский глава Макдональдс. Про себя, разумеется.

Иво брат, повар Ми, как обычно. Варит уху из стерляди, как в кино, прямо на сцене - но туда, как это и обещано в Евангелии - можно пройти прямо со сцены, и значит, не надо предварительно проходить кастинг, стоять в очередях на прослушивание, давать чего-нибудь или кого-нибудь - имеется в виду себя, если режиссер мужчина, и своего мужа, если женщина, сниматься потом может три года зачем-то, и только тогда:

– Пожалте на стерляжью уху, - и было бы где, в Монако там, или вообще там, куда Макар телят не гонял, и живут там НеЗнаю, а на:

– Вол-л-ге-е-е!
– Это нам давно известно, а стерлядь, между прочим, не осетрина.

К тому же там живут комары. Очень огромные. Как цепные собаки. Но с другой стороны, по блату и это место можно взять. Не Испания, зато своя. Да и вон этот, как его, Зорькин, не Зорькин, конечно, будь он не помянут на ночь глядя, а:

– Зворыкин Муромец, - построил себе даже в Америке Нижегородскую Губернию. И сказал после, правда, обычно, как убил кого-нибудь, а именно своих собственных крепостных уток:

– Хорошо-о.

– Дак, НеЗнаю, НеЗнаю, - как и было прямо сказано Джеймсу Куку. А он возьми да пойми:

– Ко-ро-ва!

Вот и говори после этого людям поставив перед Ним Корову:

– Назови!

– НеЗнаю.

Правда не везде, но в Австралии точно так было:

– Вместо коров появились Кенгуру.

– Кенгуру в студию!

– Прощеньица просим, мы вегетарианцы, как Евгений Осин с Ельциным:

– Тока пьем хгорькую.
– От жизни секретаря обкома кто не запьет, ибо понимает:

– Рад бы в рай, но должность такая - не пущает.

Повторяю:

– Медиум сообщает информацию шахтеру, что Там, внутри, за черным блестящим отвалом, и сам шахтер не может туда проникнуть даже мысленно, пока не отработает положенные метры угля, не всегда крупного, но все равно много.

А платят-т! Больше, чем другим, но все равно:

– Очень мало.

О Предвидении - что оно не срабатывает. Конкретный пример, как шел по садику и волосы вставали дыбом перед поездкой в Москву за товаром, и выход был только один:

– Не ездить, но и не предупреждать об этом водителя машины, ибо на это не было сил.
– Взять на себя эту необходимую Неправоту:

– Обман водителя без предупреждения.

Медиум:

– Там есть две-три ноты - ляля-ляля.

– Прошу прощенья, а именно?

– В этой книге есть хороший удар, когда противник ломает дверь шкафа и скрывается в нем, накрытый, обвалившейся одеждой.

– Во всей книге - это одно хорошее место?

– Этого достаточно.

Медиум:

– Когда я писала одну из своих новых книг Брысь под Лексус - 2.
– Тетя.

Я покупаю новый Лексус -2, но не знаю, куда деть прошлогодний. Продать Моте? Сомнительно, этот конкурентус человеческих отношений между собой, Технолоджи Разумный, скорее всего, опять даст ей на новый. Хотя вроде бы:

– За что?

Я имею в виду, зачем так рисковать, чтобы при встрече у проходной завода получить с утра пораньше вопросец на засыпку:

– Опять денег нет на родную жену?
– Всё, шорт побейри, раздал лудам?
– И ответ:

– Да какие это люди, так: но-мен-кла-ту-ра-а.

И более того, хорошо бы узнать:

– Чья?

Тетя и Мотя взяли катамаран, и закрутили педали. Решили:

– Так нас, наконец, никто не заметит.
– Хотя, на море, как говорится, не было:

– Ни тачки.

Как сказал один Берлиоз:

– Пустынные улицы и пустынные пруды - означают, как раз обратное:

– Что-то в них НеЧисто.

– Думают, я не вижу, - сладко улыбнулся Н, взял оказавшийся прямо у его ноги, плоский морской камешек, величиной с расплюснутое гусиное яйцо, и присев для большего наслаждения, запустил его сразу на третьей космической скорости.

Германн поднял глаза к небу, понимая, что видит ее эту комету где-то в Созвездии Скорпиона, а Миша по своему обыкновению запрыгал, как коза. Хотя его и никто не поднимал, как Михаил Пуговкин Зою:

– Прямо над собою.

С канонерки заметили камень, большими прыжками приближающийся к их судну, и вовремя прыгнули в бушующее - как им представилось - море.

– Сколько ставишь, что не потонут?
– спросил Майор.

– Один к трем тысячам, - ответил Миша.

– У меня только доллары, не успел обменять, курс опять - Пошел.