Я забыл, что все мои мысли передавались. Маг начал подхихикивать:

– Ловко же я тебя провел. Ты думал, что мой статус – всего лишь маг, пусть и сильный, но ты не знал ничего более.

Я нашел в себе силы начать «говорить»:

– Но мастер, вы же сами говорили, что не связаны с Орденом!

– Формально я сказал правду. Армия не очень связана с Орденом, поэтому моя связь с религией минимальна. Но ты не учел одну вещь – я главный гарнизонный маг. А это значит, что в Ордене могут обращаться за моей помощью, если она им потребуется. И я не рассказал еще один важный факт. Когда-то я был монахом Ордена, в молодости.

Я с каждой новой репликой все больше впадал в ступор. На мой немой вопрос ответил Гимеон, правда ответил вопросом:

– Неужели ты думал, что я просто так учил тебя управляться с зеленым спектром твоей магии? У меня он тоже есть, и как всякий обладатель такого спектра, я был монахом. Но в итоге я решил, что это не мое, да и должность Хранителя требовала не быть в гуще событий – вот я и ушел. И запомни раз и навсегда – носитель зеленого сектора не может пользоваться им в полной мере, если его не обучали монахи или же те, кто владеет таким знанием, полученным когда-то от монахов.

После паузы Гимеон добавил:

– Ты спрашивал, откуда я знаю про дневник? Я его подбросил. Конечно, у меня не был велик шанс, что ты его купишь, но ты это сделал. Тот мышонок, Джиллиан, продал тебе книгу потому, что я попросил это сделать через логово Лиги в Кенсане. И от этого маленького мышонка зависело все. Тот дневник, что ты держишь – непростой. Он был у каждого Главного Хранителя, и лишь Судьи, появляющиеся в этом мире, читали его, чтобы получить информацию о прошлом. Как ты думаешь, кто автор этого дневника?

– Я подозреваю, что его писал зверь, максимально приближенный к Ягмуру, потому что там описывались моменты, которые простому служке не сообщили бы. Ягмур доверял автору дневника.

Голос наставника прозвучал с ехидцей:

– И после этого ты еще не догадался, кто автор записей?

Я задумался, и после паузы произнес, хлопнув себя по лбу:

– Дарсар! Ну конечно же он! Как я раньше до этого не додумался!

– Именно он. Этот дневник писал Дарсар, и его с огромным трудом удалось найти после исчезновения талина и сохранить, потому что Ривелино искал любые записи, которые могли пролить свет на то, куда исчез Ягмур. И то, что ему в лапы не попал дневник – это просто чудо. На сами записи было наложено заклятие, которое сохраняло их от уничтожения, поэтому дневник выглядит относительно свежим, хотя ему около тысячелетия. Я так понимаю, ты его спокойно читаешь?

Я замялся:

– Ну… да.

В голосе звучала нескрываемая гордость:

– Тебе удалось самому расшифровать архаичный священный. Ты действительно истинный Судья. Только ему под силу понимать и читать тексты на древнем языке, не считая еще нескольких живущих в этом мире зверей, коих можно пересчитать по пальцам обоих лап, если не одной.

Я провел лапой над костром, который уже давно был зажжен Кон-Сай, а я лишь в тот момент обратил на это внимание:

– Так что мне делать, мастер? Вы мне так и не сказали, как можно дискредитировать религию.

Гимеон вздохнул:

– Я могу сказать тебе только примерно. Я говорил, что еще Ягмур подозревал Ривелино в принадлежности к Темным Всадникам. У меня есть подозрения, что сегодня архианство есть религия не Арханиса, а религия Легизмунда, хитро замаскированная под прежнюю. У меня нет доказательств этого – и тебе надо их найти, если они существуют. Очень жаль, что ты потерял Монолит, потому что он мог бы помочь тебе. Этот артефакт очень занимательный. Да, он опасен в неумелых лапах, но будучи принадлежащим Судье, он дает ему возможность видеть то, что нельзя увидеть обычным способом. Не спрашивай меня, что это значит конкретно. Я знаю, что он может тебе помочь. Но как – знаешь только ты. Даже Главному Хранителю неведомо все то, что знает истинный Судья. Если Монолит окажется у Бойдула, он станет почти неуязвим, потому что артефакт дает силу многим процессам, протекающим внутри Цитадели. Большим я не могу тебе помочь, пока что. Максимум – предупреждать тебя о том, какие меры может предпринимать Орден по твоей поимке, но пока я не знаю ничего. В столице относительное затишье, но наверняка после прибытия Коула вместе с Монолитом все изменится. Конец связи, ученик. Береги себя.

Наступавшая в голове пустота свидетельствовала, что на этот раз Гимеон точно прекратил сеанс мыслесвязи. Джесс подняла глаза, видя, что я сдвинулся:

– Мирпуд, я сделала чай и немного хлеба с мясом – поешьте.

Я погладил урчащий живот. Вытянув задние лапы и грея их у огня, я взял протянутую кружку и ломоть хлеба с подвяленным мясом. Бутерброд был не очень вкусным, но питательным. Чай же на вкус оказался горьким, но в тот момент мне было абсолютно фиолетово.

Время клонилось ко сну, а ночевать в лесу меня не прельщало. Обсудив свои дальнейшие действия с Джесс, мы поехали дальше по лесной дороге, пытаясь найти что-нибудь, подходящее для ночлега. Кон-Сай я оповестил о разговоре с мастером, и, кажется, она без пререканий приняла новый план действий.

Лес постепенно перешел в поля, которые постепенно уже начали золотиться. Вдоль дороги все чаще стали попадаться снопы сена. Рассудив, что до ближайшей деревни ехать еще порядочно, а останавливать хоть где-то нужно, я двинул к ближайшему стогу, который стоял в идеальной позиции позади других стогов, сгрудившихся группой, и его не было особо видно с дороги. Волчица сразу же встала, подобрав кинжалы. Я осмотрел ее стройную, но поджарую фигуру:

– И ты не будешь спать?

Джесси бросила: