Вебер отрицательно покачал головой. Помолчал долю минуты и ответил:

– К тому времени, как она ушла, уже нет. Сначала, когда мы познакомились, я был очарован ей, сильно влюблен - да. Уже потом даже полюбил. Несмотря на все её недостатки. Иногда мне казалось, что она меня просто ненавидит. Впрочем, после недолгих двух лет брака оказалось, что она всё это время якшалась со своим хахалем. На деньги они меня разводили.

– Какой кошмар…

Я ошалело покачала головой. Вебер пожал плечами.

– Всякое бывает. Любовь зла, полюбишь… Ну, в общем, дальше ты знаешь.

– Знаю, - горько отозвалась я.

Глянув в мою сторону, Вебер снова невесело усмехнулся.

– Что, уже и ты, Машка, несчастную любовь успела пережить?

Я тяжело вздохнула, провела пальцем по гладкому боку кружки и опустила взгляд. И вот оно снова – безотрадное чувство скорби.

– Успела.

– Ну, и кто же оказался героем?

Вебер вдруг посмотрел на меня с интересом. Усевшись в кресло, он рассеянно почесал за ухом Рекса.

Я на мгновение закрыла глаза, и перед моим взором возник образ Антона Спольникова. Он улыбался мне, ласково о чём-то спрашивал. Этот милый Спольников тут же сменился тем самым письмом, что я нашла у него на столе, затем воспоминаниями о драке, которая произошла в моей комнате перед его смертью. Открыв глаза, я поёжилась, сбрасывая с себя легкую вуаль оцепенения.

Вебер смотрел на меня. Я чувствовала его взгляд. Взгляд каре-зелёных глаз, таких уже дорогих мне. Я не хотела ни врать ему, ни тем более, что-нибудь от него скрывать.

– Убийца моих родителей, - тихо произнесла я.

Мне показалось, что воздух в комнате стал холоднее. Я подняла взгляд и увидела, как Вебер на несколько мгновений поддаётся удивлению – нет, не удивлению, ошеломлению. Его загорелое лицо, казалось, даже побледнело, чуть вытянулось, брови поползли вверх, а в глазах заблестело непонимание.

– Э… - только и смог сказать он.

Я нахмурилась, пожала плечами и уставилась в огонь, прикладывая все силы, чтобы не дать противному кому, вставшему у меня в горле, подвести меня к слезам.

– Я не знала, что он убил их…. Он был другом моего отца, моей семьи. Моим другом тоже. А потом я всё узнала, и мне пришлось бежать из Адвеги. Если хочешь, - вдруг сказала я.
– Я расскажу тебе всё.

Я посмотрела на Вебера, и он, все ещё не сводя с меня взгляда, кивнул. На его лице ясно читалась мрачная уверенность.

– Да, хочу, - ответил он.

Я знала, что он действительно хочет меня выслушать. Знала, что не из вежливости, а потому что ему это было важно знать. Просто Вебер был таким человеком.

А меня вдруг как прорвало, и я рассказала ему всё. От самого начала до самого конца. Начиная с того, как эпидемия пришла туда, где мы жили, и, заканчивая нашей с ним встречей.

Выслушивая меня, Вебер меня не перебивал. Изредка, когда был момент, задавал вопросы. После долго молчал. Ещё некоторое время мы говорили о моей жизни, кое-что обсуждали, он что-то спрашивал, а потом он вдруг сказал:

– Честно говоря, Машка, после всего услышанного, я ещё сильнее хочу помочь тебе с поиском этого самого Соболева, которого ты ищешь.
– Я хотела возразить, но Вебер поднял руку, мол, погоди. – Во-первых, раз уж я решил тебя сопровождать до Москвы, то глупо будет не довести всё это дело до конца. А, во-вторых, у меня есть такая возможность.
– Глядя куда-то вниз, Вебер задумчиво провёл пальцем по губам. – У меня там, в Москве мужик один сидит. Кольт. Короче, он в Москве каждую собаку знает. А я знаю его. Как только окажемся в столице, спросим у него, что к чему, да и без всяких приключений найдём Соболева.

– Ого, - прошептала я, ошеломленно улыбаясь. – Даже так! Без тебя бы я пропала, Вебер! Даже не знаю, как мне тебя благодарить за всю твою помощь…

Наёмник хмыкнул и отмахнулся.

– Позволь мне хоть раз в жизни действительно кому-то по-настоящему помочь. Это будет лучшей благодарностью для меня.

– Я буду только рада…

Ощущая себя вечной должницей Вебера, я опустила взгляд – ну и ну, а ведь остались же ещё по-настоящему добрые люди в этом мире…

Ещё некоторое время мы сидели с Сашей в гостиной старого дома, греясь у камина. Обсудив завтрашний маршрут, дорогу до Клина и детали путешествия, мы решили начать готовиться к ночи.

– Что ж, птенец, - сказал Вебер, уже порядком надравшись своим портвейном.
– Думаю, тебе пора в опочивальню, а мне готовиться держать караул.

– О, да, конечно. В Вашем состоянии самое оно, господин Вебер, - ответила я, потягиваясь.
– Ну, спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Машка.

Я поднялась наверх. Вместе со мной оставили ночевать Рекса, поэтому я была абсолютно спокойна за свой сон. В спальне я зажгла несколько свечей, из тех, что были расставлены на комоде, затем подготовила кровать ко сну и сразу же улеглась. Меня переполняли чувства – я думала о Вебере, думала о том, что… за такое короткое время уже так сильно привязалась к нему, что мне самой было даже как-то страшно.