– Обследование? – Дилан трет лицо ладонями. – Ты чем-то больна?

– Нет, - отвечаю резко и уверено, ведь это так.

– Ясно, - парень вновь кладет голову на подушку.

Видно, что нам обоим неудобно. И это мне не нравится. Мы просто не знаем, как себя вести, но и говорить обо всем не хочется. Боюсь, что это только ухудшит ситуацию. При этом Дилан не выделяется особой любовью к беседам. Он вообще не сильно говорлив.

Мой телефон вибрирует. Лениво сажусь на кровати, заставляя себя потянуться к тумбочке, которая находилась возле кровати. То есть, мне пришлось немного наклониться над Диланом, оперевшись на его плечо ладонью. И парень не оставил это без внимания. Я вернулась в нормальное сидячее положение. Дилан тоже присел, собрав ноги в позе йога, что выглядело забавно. Он трет лицо, хмуро смотря на то, как я подношу телефон к уху, отвечая:

– Да?

– Чарли? Это Сандра, - я сразу узнала её голос, поэтому улыбнулась.

– Утро доброе.

– Извини, если рано, просто не могу дозвониться до матери твоей.

Дилан внимательно смотрит на меня, вопросительно кивая. Я не могу уделять внимание сразу двоим, поэтому отвожу глаза, из-за чего Дилан приоткрывает губы, возмущенно щурясь.

– Мне ей передать что-то? – облизываю губы.

– Да, - женщина вздыхает. – Я уезжаю. Беру отпуск. Мой отец болен, придется ехать в свой родной город.

– О-у, - хмурюсь. – Ладно, то есть, мне сказать маме, что тебя не будет какое-то время? Как же она без тебя? – спрашиваю в шутку, ведь чуть что, моя мать сразу обращается к ней.

Поднимаю глаза на Дилана, и по коже пробегает холодок.

Он смотрит на мои губы.

Заметил, как я прошлась по ним языком? Или что? В чем причина этого его пристального взгляда, от которого хочется зарыться под одеяло?

– Думаю, она переживет… - Сандра начинает о чем-то верещать в трубку, но теперь все мое внимание подарено парню, взгляд которого встретился с моим. Я больше не могу обрабатывать ту информацию, что поступает от женщины, ибо Дилан приблизился к моему лицу. Его нос касается моего лба, а какой-то ровный взгляд по-прежнему опущен на глаза, которые отвела в сторону, пытаясь хоть что-то уяснить из того, что говорит Сандра.

Он что, издевается надо мной?

Мои щеки наверняка выдают мое состояние. Мне жарко, хоть его дыхание не такое горячее. Мычу в ответ, чтобы хоть как-то проявить себя в беседе с доктором. Дилан ухмыляется, видя, как мне неудобно, и немного наклоняет голову, чтобы коснуться моей щеки носом.

Я вообще заметила, что он часто это делает. Ему словно нравится тереться носом о кожу.

Или, ему нравится, как я пахну?

Пф, бред. Ему не нравится аромат вишни. Это факт.

– А что насчет обследования? – задаю вопрос, но под конец мой голос обрывается. Дилан хмурится, когда я хочу отодвинуться от него. Он накрывает мой затылок ладонью, возвращая лицо к себе. Касается губами моих губ, но я верчу головой.

Его забавляет мое поведение, но мне не весело. Я говорю по телефону, хотя теперь вообще не могу сообразить, что несет эта женщина, ведь в голову ударил никотин. Закусываю губу, отодвигаясь от Дилана к стене. Парень закатывает глаза, что-то недовольно ворча, и поднимается, слезая с кровати. Я теряюсь, боясь, что могла разозлить его, поэтому нервно кусаю губы.

Но, взглянув на будильник, Дилан поднял брови, сев в кресло. Кажется, он не привык вставать рано.

– Ладно, мне пора, - Сандра уже прощается? Черт, я прослушала про обследование. Думаю, мать в курсе, когда оно у меня, так что беспокоиться не о чем.

– Хорошей вам поездки, - киваю. – До свидания, - убираю телефон от уха.

– Она больная? Звонить в такую рань, блять, - что ж, вот и знакомое ворчание.

Я решаюсь проигнорировать, ибо не хочу портить себе настроение с самого утра. Слезаю с кровати, спотыкаясь на ровном месте.

– Когда ты научишься смотреть под ноги? – Дилан хмурится, повернув голову в мою сторону. Я выпрямляюсь, смотря на него с возмущением:

– Кто-то явно не в настроении, так что, оставлю тебя, - поднимаю ладони, мол сдаюсь.

– Куда ты? – он не меняет тон.

Беру кофту на молнии, натягивая на плечи:

– Нужно прибраться на кухне. Не думаю, что Зои сделала это. Мама будет в ярости, - цокаю языком. – И еще я не желаю терпеть твое плохое настроение, так что оставлю тебя одного, - бросаю, усмехаясь, и направляюсь к двери.

Ускоряюсь, ведь слышу, как Дилан поднимается с тяжелым выдохом:

– Только утро, а ты уже раздражаешь.

Что ж, кажется, между нами ничего не изменилось. Он все тот же ворчливый задира, а я… Я – глупый ребенок, который свято верит в перемены его характера.

Но он вряд ли изменит свое отношение ко мне.

Но он же целовал меня. Вчера, и буквально несколько минут назад пытался, тогда в чем дело?

Зачем целовать того, кто раздражает тебя?

Логика умри.

Выхожу в коридор, направляясь к лестнице.

Слышу его шаги за спиной. Тяжелые, ленивые.

– Куда ты так вдарила? Медленнее никак? – ворчит.

Ворчит, ворчит, ворчит. Господи, это его стиль жизни.

– Хочу убедиться, что мать не заметила беспорядок, - нарочно ускоряюсь. Правда, ноги болят. Обычно такое бывает после пробежки. Ноют суставы.