– Помню твою шутку о том, что мне нужна нянька, - кивает в сторону ноутбука.
– Так вот - да. Судя по тому, что меня ждет, мне нужна будет сиделка, чтобы подгузники менять, - её голос ослаб под конец, но взгляд остался таким же резким и темным.

Я отвожу глаза, но заставляю себя вновь взглянуть на девушку, которая повернулась к столу. Молчит, как и я. Кусаю губы, понимая, что все не должно быть так. Иду к столу, игнорируя возмущенный взгляд Чарли, когда закрываю ноутбук, резко разворачивая её к себе лицом. Опираюсь руками на ручки стула, наклоняясь к её лицу. Девушка не сводит с меня своего ровного взгляда. Не характерного для неё.

Никогда. Черт. Никогда бы не подумал, что буду делать нечто подобное.

– Терапия поможет, - сглатываю, чтобы смочить сухое горло.
– Болезнь можно замедлить, ты ведь слышала, да?

Девушка отводит глаза, сжимая губы. Я вижу, как блеснули её глаза.

Да, вот она - Чарли.

Девушка смахнула слезы, опустив лицо. Перебирает пальцами, оттягивая ткань своей футболки. Шмыгает носом, сдерживая всхлипы.

– Ты, - возьми себя в руки, придурок.
– Ты хочешь жить?

Поднимает глаза, морщась от злости. В моей глотке образовывается комок, но я не могу позволить показать ей это. Должен внушить ей уверенность. Должен.

Мы словно поменялись ролями.

Чарли тихо хнычет. Опускаюсь на одно колено. Мои пальцы предательски дрожат, когда беру её за руки.

Делать подобное, вот так касаться, - это слишком для такого, как я.

Чарли облокачивается на спинку стула, вздыхая, и чертово успокоение накрывает мое напряженное сознание, когда она шевелит пальцами, будто играя.

– Ты обещаешь, что постараешься на терапии?
– хмурюсь, стискивая зубы.
– Если, - заикаюсь, - если хочешь, я буду приходить к тебе туда, - неуверенность в голосе раздражает, ведь, блять, мне охота, чтобы она хотела видеть меня.

Чарли щурит глаза:

– Все же, ты - кретин, Дилан.

Что-то внутри неприятно екнуло, но девушка вдруг улыбнулась сквозь слезы, и с резким хрустом мое сознание ломается, разрываясь на куски. Чарли выпрямляется:

– Я буду стараться, но тогда пообещай мне кое-что.

– Что хочешь?
– слова сорвались с языка. Сами. Ибо она улыбается. Она, мать его, улыбается мне.

Чарли ерзает на стуле, игриво отводя глаза. Словно ничего не произошло. Словно она все та же.

– И так, - начинает. – Во-первых, будешь до конца своей жизни делиться со мной джемом и тостами…

Я не могу не улыбнуться:

– Ты вроде и не спрашивала у меня разрешения. Никогда, - добавляю, видя, что она хихикнула, смахнув слезы, но глаза по-прежнему мокрые.

– Пока я буду проходить терапию, ты будешь кормить Уну.

Сжимаю губы, кивая:

– Окей.

– Покупай ей хот-доги, она их любит, - её лицо стало серьезным, что позабавило меня.

Сам не заметил, как начал потирать её пальцы, играясь с ними, пока Чарли думала.

– Ты, - кажется, её голос пропадает.
– Ты будешь навещать меня, хоть… Хотя бы на выходных, - неуверенность.

Щурюсь, пуская смешок:

– Если хочешь, я буду ночевать там.

Чарли шмыгает румяным носом:

– Хорошо, и еще одно… - шепчет, будто боясь того, что хочет сказать. Я внимательно смотрю на неё, ожидая. Девушка отводит глаза, после чего опускает их:

– Если я пойду на поправку, ты…

– Что?
– наклоняюсь, чтобы заглянуть ей в лицо. Чарли поднимает одну руку, почесав переносицу:

– Ты напишешь ответное письмо своему отцу.

Теперь понятно, почему она так боялась. Но моя реакция не такая бурная. Я опускаю глаза на наши руки. Думаю.

– Зачем мне это делать?
– сглатываю, поглаживая её костяшки. Нервно чешу затылок, мельком поглядывая на Чарли. Та откашливается:

– Твой отец… Ну, в отличие от матери, он писал тебе. Думаю, он сильно хочет встретиться с тобой, Дилан. К тому же… - замолкает.

– К тому же, что?
– не сдерживаю ровный тон.

– Ты ждал от него писем, - эти слова убивают, ведь, черт подери, да. Каким раком она узнала это? Как поняла? Как?

Поднимаю глаза, сжимая её пальцы, отчего лицо Чарли корчится. Кажется, я произнес это слишком грубым голосом, но по-другому никак:

– Ты должна поправиться, ясно? Тогда я сделаю это, - смягчаю атмосферу, усмехаясь.
– Теперь, ты понимаешь, какие высокие ставки?

Чарли улыбается, закусывая нижнюю губу. Кивает, когда приподнимаюсь, уже сердито хмуря брови:

– А теперь, подняла свой зад и быстро в мою комнату, - думаю, не стоит менять свое отношение к ней. Нет, не в плане оскорблений, в смысле, она не должна зацикливаться на своей болезни, а если будет видеть, что к ней стали относиться иначе, или если я буду все время напоминать ей об этом, то сделаю только хуже.