– Заткнись, блин! Заткнись… - док вытер локтем выступившую на лбу испарину, вырезая часть кожи, чтобы потом натянуть ее на образовавшуюся рану, сформировывая культю. – Света, бошку убери, тень падает от тебя и ногу придержи.

– Ага, - кивнула девчонка и с удовольствием чуть отстранила голову, продолжая цепко держать поврежденную ногу.

– Док, не могу больше! Не могу!!! – вновь то ли закричал, то ли захрипел оперируемый.

– Держи его, Саня. Дергается от слишком! Сейчас еще мышцы и … - док не успел договорить, как нога ниже колена отделилась от тела и фактически оказалась в руках у девушки. И если бы она не была привязана к столу, то Светка бы с перепугу ее отшвырнула. Она бедная и так побледнела и отскочила, глядя глазами-блюдцами на сиротливо лежащую ногу.

– Жгут! Живо! – орал док, стараясь перекричать орущего пациента. Кровь так и хлестала.

Мужик уже не орал, беззвучно открывал и закрывал рот, вытаращив в потолок глаза от боли, а потом и вовсе обмяк.

– Что с ним? – испуганно пробормотал Сашка.

– Пульс проверь.

– А как?

– Молодежь… - док прикоснулся тремя пальцами к сонной артерии, потом пристально посмотрел в распахнутые глаза, наклонился зачем-то к грудине пациента и изрек: - Всё.

– Что всё? – испуганно пискнула Светка.

– Значит всё.

– Он что, умер? – у девчонки покатились по щекам слезы размером с голубиное яйцо.

– Нет. Прилёг отдохнуть. Закругляемся.

– А искусственное дыхание, массаж сердца? – не унималась начинающая медсестра, нервно зыркая по сторонам.

– Хочешь, чтобы тебе свеженький зомбак в лицо вцепился – вперед, - махнул рукой док и позвал пацана. – Сашка! Сашка… Смирнов, мать твою! Отомри!

– А? – вынырнул из собственных раздумий парень.

– Пистолет доставай… Мужик уже скоро очнется.

– Хорошо…

Руки тряслись, пальцы словно свело – не пошевелить, ничего, еще и Светкины рыдания… Оружие ходило ходуном, Сашка пытался сосредоточиться, заставить себя, но его всего трясло.

– Все. Саня, давай. – Док выжидающе уставился на вчерашнего студента. – Дай сюда! Сам сделаю.

Выхватив у застывшего, аки глиняный колосс, пацана пистолет, Селезнёв быстро передернул затвор и, не дожидаясь, пока мертвец воскреснет в новой ипостаси, приставил ствол к виску и нажал на спусковой крючок. Гулкий звук ударил по барабанным перепонкам, в комнате к запаху крови добавился специфический запах пороха. Светка уже не рыдала – только испуганно икала.

– Держи, - док вернул пистолет Сане и направился в коридор, оставив мертвого так и лежать на столе в луже крови.

Был ли старшина уверен, что спасет мужика, или все попытки изначально были тщетны, Сашка не знал. Но одно он мог сказать точно – доктор сделал все, что мог…

– Светик, ты как?

– Страшно… Но, - девчонка замолчала, опустив глаза.

– Что «но»?

– Я думаю, ему так лучше … чем без ноги. Я бы не смогла, - Светка подскочила и ветром выскочила из кабинета. Сашка замялся, глянул на труп, затем на накапливающуюся на столе и капающую оттуда на пол кровь, и тоже последовал за врачом.

Селезнёва в коридоре уже не было – наверное, пошел отмываться… А вот жена, вернее, уже вдова погибшего, так и сидела на стуле, глядя в одну точку. Заметив вышедшего Сашку, она поднялась и, глядя на него бесцветными заплаканными глазами, тихо спросила сиплым голосом:

– Всё?

Сашка молча кивнул, не зная, что сказать.

– Не-е-ет! – дико закричала женщина. Да так внезапно, что Сашка поначалу подумал, не сошла ли она с ума. – Нет! Нет! Сережа! Сереженька, нет!

Женщина билась в истерике, колотила по застывшему Сашке руками, хватала его за воротник, словно это он был виновен в смерти того мужика, что-то кричала, то порывалась бежать в кабинет, где остывало тело ее мужа, то вновь кидалась на парня, создавая впечатление полного безумия.

– Что ты смотришь? Что? Ну скажи хоть слово! Ты что думаешь, я не знаю, что ты думаешь? – захлебываясь слезами, кричала та, вымещая на Сашке всю свою злость и боль. И обиду. – Ты думаешь, я хотела его смерти?! Нет! Сережа… Его больше нет… Его больше нет…

От Сашки вдову практически оторвал подошедший док, приобнял ее за плечи, что-то говоря, но она резко отстранилась и, пошатываясь на негнущихся ногах, поковыляла к выходу.

– Оставь! – бросил док в ответ на порыв Сашки догнать ее. – Пусть идет. Ей сейчас нужно разобраться в себе.

Сашка недоверчиво глянул вслед ушедшей женщине и согласно кивнул.

Банда работорговцев…

Вот так так. Еще такого не хватало для большего счастья. И как он мог о них не знать? Ведь Севастополь – большая деревня. Все про всех знают… А тут, после того как от населения если и осталась четверть, то уже хорошо, проворонить банду.