– Все равно ты бы мог это опровергнуть! Они думают, что ты и есть убийца.

– А что я должен был сказать? Храмовники не смогли бы найти его, а Коул добровольно не пошел бы к ним. Он до ужаса боится храмовников. Я даже силой не смог его заставить, – он раздраженно вскинул руками. – Слушай, я не собираюсь мириться с тем, что он сделал. Совсем нет. Но если я расскажу о нем храмовникам, они просто подумают, что я попал под влияние демона.

– Откуда ты знаешь, что это не так? – спросила Винн.

Он яростно посмотрел на нее.

– Я бы понял.

– Во время своих путешествий я встречала многое, что не поддавалось объяснению. Рис, духов существует больше, чем мы об этом знаем, и некоторые из них способны на невообразимые вещи. Ты занимаешься исследованиями в этой области, и должен понимать это лучше, чем кто-либо другой.

– И понимаю, но я провел вместе с Коулом некоторое время. Он не попытался искушать меня. В нем нет ничего, что бы говорило бы о том, что он один из духов, злых или добрых.

– Кроме того, что он невидим, – она подняла руки, предвидя его возражение. – Если бы влияние демонов было бы легко определить, намного меньше магов поддавались бы им.

– Ну, если он демон, он вряд ли мог быть убийцей магов, так?

– А ты уверен, что это он?

– Он сказал мне, – Рис резко остановился и вздохнул. – Нет, я не видел, чтобы он убивал кого-либо. Но Коул – это не бесплотный дух. Я прикасался к нему, если, конечно, это не было игрой воображения, – последнее он сказал с ноткой горечи.

– Ты сказал, что его воспоминания были неясными. Возможно, это дух, забывший, что он дух. Или это и в самом деле может быть юноша, охваченный духом.

– Он бы превратился в одержимого.

– Не все охваченные духом маги становятся такими, – она сказала это так яростно, что удивила даже Адриан, которая с любопытством посмотрела на пожилую женщину.

– А что ты об этом знаешь? – спросил он.

– Я знаю достаточно, – сказав это, Винн бросила остатки своей еды в костер и встала. Вернулось её жесткая манера держать себя. – Я предлагаю тебе избегать этого молодого человека и тем самым уменьшить число своих неприятностей в будущем.

Она ушла до того, как Рис мог что-либо ответить.

– А я, в свою очередь, хочу знать, – требовательно начала Адриан, – почему ты мне об этом не сказал.

– Потому что ты бы попыталась что-нибудь предпринять.

Ее глаза вспыхнули яростью.

– Конечно, я попыталась бы. Как только увидишь его снова, покажи мне его. Я с удовольствием убью его.

– С учетом того, что с ним произошло, я удивлен, что ты не испытываешь к нему больше сострадания.

– Я ему сочувствую, – она поднялась на ноги и поставила руки по бокам. – Если бы я увидела мага, превращающегося в одержимого, я бы убила обоих, как бы я им не сочувствовала.

– И все же мы собираемся спасать одержимого.

– Выбор не за мной, – сказала она. – Есть вещи, от которых нельзя отвернуться. Помни, что твой друг – убийца.

Как и Винн, сказав это, она стремительно удалилась. Рис остался смотреть на огонь. Конечно, в некотором смысле Адриан была права. Как и остальные. Если бы он только связал убийства и Коула раньше или немедленно сообщил о нем… но этого не случилось. Дело было сделано, и сейчас он уже ничего не мог изменить.

Полировавшая неподалеку свой меч Евангелина, подняла голову и вопросительно на него посмотрела. Рис задумался над тем, сколько она услышала. Впрочем, вряд ли теперь это имело значение.

За следующие несколько дней они проделали длинный путь, покинув Серединные земли и въехав в Провинции. Фермы и зеленые холма пропали и сменились негустой растительность, которая с некоторым отчаянием обвивала камни. Все было грязным и коричневым, некоторые участки дороги были залиты водой – им пришлось передвигаться очень осторожно, чтобы их лошади не споткнулись и не упали. Путешественников на дороге было немного, а люди в тех немногих деревнях, мимо которых пролегал их путь, были нищими крестьянами, которые только радовались их уходу.

Настроение в отряде тоже сильно изменилось. Адриан игнорировала Риса, и её дружелюбная болтовня с Винн только подчеркивала её холодное равнодушие к нему. Она настойчиво выспрашивала у пожилой женщины подробности её прошлого, но теперь уже трезвая магесса не собиралась ей ничего рассказывать. Конечно же, это только укрепляло решительность Адриан; на второй день она ехала уже на лошади Винн, и спорила с ней о Круге. Точнее, спорила только Адриан – Винн довольствовалась тем, что в основном слушала ее, и возражала только когда рыжеволосая магесса заходила слишком далеко.