Для арбалетной установки изготовили минитрок с узкими высокими лепестками. Разыгравшаяся фантазия позволила Фархаду оборудовать поднимающиеся лепестки дополнительной системой защиты в виде форсунок для распыления напалма. (Воссоздать знаменитый "греческий огонь" не удалось; обладая всеми необходимыми ингредиентами: сера, сосновая смола, селитра, Фархад не смог узнать нужной составляющей из ряда нефтепродуктов, а без последнего компонента вся смесь лишь слабо горела, нещадно источая чёрный дым, закрывавший всю панораму боя.)

На следующее утро приехал Легонт. Выглядел он уставшим и сильно постаревшим.

– На Третьей и Первой наблюдается повышенная активность, - сказал он.
– Мы думаем, и у вас она скоро наступит.

– Судя по поведению "баньяна", ждать осталось недолго, - согласился Зодчий.

– Мы сравнили текущие изменения со старыми картами нашего мира. Выводы неутешительные.

– Вы судите только по изменениям ландшафта на Третьей и Первой заставах?

– Нет. Мы посылали знающих людей в разные стороны. Из пятидесяти реперов, служивших нам пограничными столбами, не удалось найти ни одного! По многим направлениям утрачены реперы второй и даже третьей линии! А это уже потери, сопоставимые с первым глобальным изменением...

Легонт замолчал.

– Поселенцы, которых вы отправляли, заметили что-нибудь необычное?
– спросил Зодчий.

– На границе всё стало необычным...
– вздохнул Легонт.

– То есть подобные инциденты были?

– Трое подверглись нападению белых медведей! Откуда они здесь?!

Зодчий сделал мысленную пометку.

– Ещё двое, - продолжал Легонт, - случайно наткнулись на зародыши Гнилых Озёр.

– В какой стороне?
– быстро спросил Зодчий.

– Километров пять к югу от вашей заставы и на севере, километрах в трёх.

– Обкладывают, значит...
– едва слышно проговорил Зодчий.

– Что ты сказал?
– не расслышал Легонт.

– Это я так, рассуждаю, - торопливо произнёс Зодчий.

– Ещё один поселенец случайно попал в болото, кишащее какими-то мелкими, но невероятно злобными созданиями. По виду они напоминают кузнечиков, потому что могут далеко и высоко прыгать, но если позволить такому "кузнечику" сесть на тело, он мгновенно впивается в мягкие ткани своим хоботком с такой силой, что приходится делать надрез, чтобы извлечь его.
– Легонт ненадолго замолчал, собираясь с мыслями. Потом продолжил: - Потеря на сегодня составляет больше десяти процентов всей площади. Это первое. Второе ещё печальнее: если принять во внимание события на Третьей заставе, необычную активизацию на Первой, и то, что наблюдается у вас в последние дни, происходит одновременное выравнивание формы Зокона с превращением его в идеально круглое тело.

– Что вы об этом думаете?

– Трудно сказать...
– устало произнёс Легонт.
– Расчёты показывают - Зокон очерчивает окружность, в центре которой находится точка, совпадающая с местоположением нынешнего поселения...

– Ошибки быть не может?

– Я бы хотел на это надеяться...

– Значит, начало активизации на Третьей и Первой автоматически повлечёт за собой подвижки и нашего Зокона?

– Без сомнения, - согласился Легонт.
– Мы составили прогноз и можем заранее сказать, в каком месте будет находиться очередная граница нашего мира в тот или иной конкретный день.

– Если вы провели такие расчёты, то, видимо, узнали и... нулевой день?

– Узнали...
– глухо произнёс Легонт.

– И сколько нам осталось?..

– Всё здесь!
– ответил Легонт, кладя перед Зодчим исписанные листки.
– Будет время, можешь проверить.
– Он раздумывал несколько секунд, внимательно разглядывая осунувшееся лицо Зодчего, потом добавил: - А если не будет - поверь на слово...

Ещё один день прошёл в тревожном ожидании.

От соседей приходили неутешительные сообщения: Зокон за два часа поглотил все постройки на Первой заставе, а Третью завалил метровым слоем рыхлого пемзообразного "снега". Снова приехал Легонт. На этот раз с грустными вестями - слёг Амвросий. Легонт больше ничего не сказал, но Зодчий правильно понял его молчание.

– Я поеду с тобой, - сказал он и пошёл собираться.