Несколько минут они критически разглядывали, насколько это было возможно в густом мраке, двух слуг, словно видели их в первый раз. Оба были сухопарыми, ловкими, легкими, только Планше, пожалуй уступал Гримо в росте и, наверное, в силе.

— Мой друг, — сказал Атос, обращаясь к д'Артаньяну. — коль скоро мы решили, что с королевой буду разговаривать я, а вы останетесь здесь, полагаю, что лезть должен Гримо. Он втянет веревку, к которой мы привяжем веревочную лестницу.

— Согласен, граф, — ответил д'Артаньян.

— Я первым поднимусь по веревочной лестнице. За мной д'Эрбле, дю Валлон, — Атос впервые назвал настоящие фамилии друзей, — и Мушкетон. А вы, Планше и Базен, останетесь здесь и будете натягивать лестницу так, чтобы королева смогла спуститься по ней.

— И оборонять в случае опасности, — добавил Арамис.

— С Богом! — воскликнул Атос, и Гримо полез по веревке.

Вскоре на фоне черного, усеянного звездами неба мелькнула его фигура, пересекающая крышу. Через несколько бесконечно долгих минут он показался снова и дернул конец веревки, показывая, что готов подтягивать веревочную лестницу.

Глава 16

Сверху внутренний двор замка выглядел темным загадочным провалом. Атос спустился с крыши на галерею, опоясывающую здание изнутри, настороженно огляделся. Если кто-то из дворян королевы или ее слуг первым заметит его, вполне возможно, сочтет за подосланного убийцу и поднимет тревогу. Поэтому следовало как можно скорее обнаружить апартаменты королевы и переговорить с ней. Если их расчеты верны, дверь в апартаменты должна находиться где-то здесь, — прикинул он и медленно двинулся в нужную сторону. Дверь на галерею скрипнула предательски, и Атос чуть не упал, споткнувшись о вытянутые ноги невидимого в темноте человека, спящего в кресле, поставленном поперек двери.

"Остерегаются…" — успел подумать Атос и услыхал сиплый от сна мужской голос:

— Кто тут?

Вместо ответа Атос мгновенно зажал ему рот рукой. Тут же подоспел Портос и, обхватив могучими руками напрягшееся тело стража, усадил его обратно в кресло.

— Вы дворянин? — прошептал Атос в ухо невольному пленнику, ослабив руку, зажимающую ему рот.

— Да…

— Если вы дадите мне слово, что выслушаете меня, я не буду затыкать вам рот и связывать вас.

— Даю слово.

Атос убрал руку с лица охранника.

— Во-первых, извините мою вынужденную грубость. Во-вторых, я, граф де Ла Фер, и мои друзья, д'Эрбле и дю Валлон, решили покончить с несправедливостью и беззаконием. Мы пришли освободить королеву-мать, помочь ей бежать туда, куда пожелает ее величество. Я даю вам честное слово дворянина, что у меня и моих друзей нет преступных мыслей. Прошу вас проводить меня к ее величеству, чтобы я мог изложить ей наш план и испросить у нее согласие на побег.

Молчание длилось довольно долго. Атос подумал было, что они с Портосом переусердствовали, стискивая стража, и тот потерял сознание. Но, скорее всего, время понадобилось для того, чтобы человек, мирно спавший, отвыкший за полгода от опасности, вдруг среди ночи разбуженный таким варварским образом и выслушавший одну из самых безумных речей, какую только он мог себе вообразить, был в состоянии все это переварить.

— Каким образом я могу удостовериться, что вы граф де Ла Фер?

— Только одним, мсье, — поверить мне на слово.

— Или разглядеть эфес его шпаги, — добавил Портос. — На ней герб графов де Ла Фер. Она подарена деду графа королем Франциском.[15]

Атос удивился, услыхав эти наивные слова, и даже, несмотря на темноту, попытался рассмотреть лицо Портоса, чтобы понять, шутит он или же говорит всерьез. Но, к его великому удивлению, странный довод подействовал.

— Я готов доложить о вас королеве, господа.

— Будет лучше, если мы пойдем сразу же за вами.

Портос разомкнул объятия. Дворянин встал. Это был мужчина небольшого роста, почему и удалось так легко справиться с ним. Он поправил колет, перевязь, взял шпагу и шляпу и приоткрыл дверь в апартаменты. Слабый свет ночника позволил рассмотреть его лицо. В свою очередь, дворянин внимательно посмотрел на Атоса и Портоса.

— Ваши лица мне знакомы, — сказал он.

— Ничего удивительного. Мы бываем при дворе, — ответил Атос.

— Но и ваше лицо мне знакомо, — приблизившись, заметил Арамис. — Вы Бернар де Марсильяк, племянник первой жены принца Гастона, не так ли?

Марсильяк поклонился. Он осторожно прикоснулся к плечу спящей служанки, приложил палец к губам и прошел в следующую комнату, не закрывая за собой двери.

Только сейчас Атос понял, как мал, по сути дела, замок: все апартаменты королевы занимали крохотное помещение, не более сорока пяти футов в длину и около двадцати футов в ширину, разгороженное на клетушки.

Из-за двери донесся негромкий голос Марсильяка:

— Ваше величество, к вам граф де Ла Фер.

Долгая пауза заставила екнуть сердце Атоса от нехорошего предчувствия, но Мария не даром была не просто королевой Франции, а правнучкой авантюристов, грабителей и кондотьеров Медичи.