Шрифт:
В следующие несколько минут я дважды нащупывал что-то вроде контакта, чувствовал оживление по ту сторону Козыря, но нас как будто разделяло стекло. Может, Призрак был занят? Или просто не хотел говорить со мной?
Я отложил карты… Но они успели направить мои размышления по новой колее.
Я наскоро обыскал окровавленную одежду Льюка. В боковом кармане я наткнулся на колоду Козырей, в которой было несколько чистых карт, и карандаш, — причем карты, казалось, выполнены были в том же самом стиле, как и те, что я назвал Козырями Судьбы. Я добавил к колоде карту, которую Льюк держал в руке, когда козырялся, — на этом Козыре был изображен я.
У Льюка оказался потрясающий набор. Здесь были Джасра и Виктор Мелман. Здесь были Джулия и незаконченная карта Блейса. Был хрустальный грот, была старая квартира Льюка. Несколько карт повторяли Козыри Судьбы. Одна изображала дворец, которого я не узнал; другая — одного из моих давних приятелей, еще одна — могучего блондина в зеленом и черном, еще одна — стройного парня с каштановыми волосами, в коричневом и белом, другая — женщину, которая так напоминала этого парня, что они просто обязаны были оказаться родственниками. Эти последние карты, как ни странно, были выполнены в другом стиле — другой рукой, я бы сказал. Единственным из незнакомцев, которого я мог более-менее уверенно идентифицировать, был блондин — его, исходя из его цветов, я решил считать старым другом Льюка — Далтом, наемником. Были еще три наброска с попытками воспроизвести Колесо-Призрак — ни один из них, насколько я мог судить, не был достаточно точен.
Льюк что-то промычал. Глаза его были открыты, взгляд шарил по комнате.
— Спокойно, — сказал я. — Ты в безопасности.
Он кивнул и закрыл глаза. Впрочем, спустя несколько мгновений он опять их открыл.
— Эй! Мои карты, — сказал Льюк слабо.
Я улыбнулся.
— Славно сделано, — отметил я. — Кто рисовал?
— Я, — сказал он. — Кто же еще?
— Где научился?
— У папы. Вот уж кто был настоящим мастером…
— Раз уж ты смог их сделать, то, стало быть, прошел Образ.
Льюк кивнул.
— Где?
Мгновение он изучал меня, затем едва заметно пожал плечами и поморщился.
— В Тир-на Ног’т.
— Твой отец привел тебя туда и проследил, чтобы ты прошел?
Снова кивок.
Почему бы не дать шпоры, раз уж я в седле? Я взял карту.
— А это, значит, Далт, — сказал я. — Вы с ним когда-то были Волчатами, верно [18] ?
Льюк не ответил. Подняв взгляд, я увидел суженные глаза и сведенные брови.
— Мы с ним никогда не встречались, — добавил я. — Но я узнал его цвета, и я знаю, что вы с ним земляки… из Кашфы.
18
В начале XX в. в Великобритании полковник Баден-Пауэлл основал систему внешкольного воспитания, известную как скаутизм, от английского scout — «разведчик». Организация не является однородной, так как туда могут входить ребята в возрасте от семи до двадцати лет, и к тому же у них существуют различного рода звания или степени, присваиваемые за определенные достижения, например, за умение разжечь костер в самую неподходящую для этого погоду и прочее. За определенное количество жетонов, вручаемых после подобных испытаний, скаут получает определенное звание. «Волчата» находятся где-то посередине табели о рангах.
Льюк улыбнулся.
— В школе ты всегда лучше всех готовил домашние задания, — сказал он.
— И обычно вовремя, — согласился я. — Но за тобой мне не угнаться. К примеру, я не смог найти Козыря для Крепости Четырех Миров. И вот еще кое-кто, кого я не знаю.
Я взял карту с изящной дамой и помахал перед ним.
Льюк улыбнулся.
— Слабею и вновь теряю дыхание, — сказал он. — Ты был в Крепости?
— Был.
— Недавно?
Я кивнул.
— Значит, вот что… — сказал он наконец. — Ты расскажешь, что ты видел в Крепости и откуда столько узнал обо мне, а я скажу, кто она такая.
Я быстро обдумал предложение. Можно не рассказывать того, чего он не знает.
Ладно.
— Что ж, пойдем кружным путем, — сказал я.
— О’кей, — сказал он. — Эту даму зовут Сэнд.
Я так уставился на карту, что даже почувствовал начало контакта. Впрочем, я его сразу же свел на нет.
— Давно пропавшая, — добавил Льюк.
Я поднял карту с изображением человека, похожего на даму.
— А это, стало быть, Делвин, — сказал я.
— Да.
— Эти карты сделал не ты. Не твой стиль — да ты и не знал, наверное, как они выглядят…
— А ты понятливый. Рисовал мой отец — давно, еще во времена своих неприятностей, — ради всего того, что они ему сделали. Но они все равно не помогли бы ему.
— Все равно?
— Во всяком случае, мне помочь они не захотели — даже несмотря на все их отвращение, которое они питают к этим краям. Считай, что они давно выбыли из игры.
— К этим краям? — переспросил я. — А где ты, по-твоему, находишься, Льюк?
Он распахнул глаза. Обвел взглядом комнату.
— В стане врага, — ответил он. — У меня не было выбора… Это твои апартаменты в Янтаре, верно?
— Нет, — отозвался я.
— Кончай издеваться, Мерль. Ты меня получил. Я — твой пленник. Где я?
— Ты знаешь Винту Бэйль?
— Нет.
— Подруга Кэйна. Этот дом — ее фамильное загородное поместье. И сама она тут, дальше по коридору… Может, даже зайдет. По-моему, она в меня втрескалась.
— Ой-ей. Крутая леди?
— Весьма.
— Ну и ради чего ты увиваешься вокруг нее — сразу же после похорон? Это же неприлично.
— Ха! Если б не ты, так и похорон бы не было.