– То-то в Вирекрее удивятся, когда "Утренняя звезда" без посланцев в порт войдёт, - заметил Зубастик.
– Знать бы какую штуковину они туда повезли.

– Верно вещь драгоценная, - отозвался Всебор.
– С чего б тогда о ней так пеклись.

Они вышли на пристань и осмотрелись. Сердце радостно забилось, когда Всебор заметил среди пришвартованных кораблей "Пьяного краба". Только вид судна стал ещё более гнусным: от длительного бездействия паруса почернели, а доски корабельной обшивки покрылись каким-то серым налётом.

– Самая безобразная посудина на свете, - проговорил Жиль.
– И хозяин под стать судну.

– Предупреждаю! Держи язык за зубами, - сверкнул глазами Всебор.
– Если Сликкер взбрыкнёт, нам придётся идти к Сейбилену. А что будет потом, догадайся сам.

– Я слова не пророню, - заверил Зубастик.
– Ты меня знаешь, когда необходимо я твёрд как скала.

– Ид-д-ди! Скала!
– Всебор дружески двинул приятеля в плечо.
– Надеюсь, старик окажется сговорчивым.

Они подошли к "Пьяному крабу" и остановились перед сходнями. Рядом, на пустой бочке из-под селёдки, сидел королевский гвардеец. Солдат скучал и от нечего делать швырял в мутную воду камушки.

– Кто такие!
– заметив посетителей, встрепенулся гвардеец.
– Сюда нельзя.

Солдат преградил путь и выставил перед собой мушкет со штыком. Пускать в ход оружие он, конечно, не собирался, но, тем не менее, считал необходимым показать собственную решительность.

– Нам нужен капитан этого судна, - выступил вперёд Всебор.
– У нас к нему дело.

– Королевским приказом судно арестовано, - произнёс гвардеец.
– А капитан под домашним арестом.

– Это ещё почему?
– удивился Всебор.
– С каких это пор в Спумарисе арестовывают честных людей.

– Не могу знать, - отозвался солдат.
– Но приказано без надобности на судно никого не пускать.

– А если добрый солдат на время забудет о приказе?
– Всебор сунул в карман руку и позвенел монетами.
– Разумеется за определённое вознаграждение.

– За вознаграждение, оно, конечно, можно и забыть, - гвардеец оскалился в улыбке и опустил мушкет.
– Только вознаграждение должно быть очень хорошим.

– За это будь спокоен, - Всебор вынул золотую монету и сунул её гвардейцу.
– Сделай вид, что не заметил, как мы туда прошмыгнули.

– Пойду выпью пива, - вояка кивнул на ближайшую таверну.
– Но буду смотреть в окно, чтобы вы ничего не вынесли с этого корыта.

Судя по всему, основная часть матросов "Пьяного краба" находилась в отлучке. По грязной палубе бегал лохматый вислоухий пёс, возле камбуза в деревянных клетях квохтали куры. Заметив гостей, лохматая псина подбежала к Зубастику и, добродушно поглядывая, принялась вычёсывать блох у себя за ухом.

– Словно вчера тухлых спрутов жрали, - вспомнил Зубастик.
– А времени прошло больше месяца.

– Да-а-а! Сколько всего повидали, - Всебор подмигнул приятелю и улыбнулся.
– Есть, что вспомнить. Верно?

– Уж лучше не вспоминать, - отмахнулся Жиль.
– Меня до сих пор всего трясёт, как подумаю о Тиаберии.

Они осмотрелись по сторонам, потом Всебор заметил позеленевшую от окислов рынду.

– Похоже, для старины Сликкера настали скверные времена, - схватив язык колокола, заметил Всебор.
– Такие дорогие товары, да ещё сосредоточенные в одном месте не могли не вызвать подозрений.

Над палубой разнёсся пронзительный мелодичный перезвон.

– В Спумарисе за пиратство - виселица, - подытожил Зубастик.
– Если мерзкого старика прихватили за разбой, он нам не помощник.

– Разберемся!
– отозвался Всебор.
– Может всё не так уж и плохо.

Он дёрнул за язык ещё несколько раз, но на палубе никто так и не появился. Только лохматая псина перестала чухаться и, разинув широченную пасть, зевнула.

– Заглянем в кают-компанию, - предложил Всебор.
– Может там кто-нибудь обнаружится.