– Хэ-э, - протянул, хмурясь, второй стражник и ткнул палицей в бок Существо Сиркеса. – Мы слышим тебя, странник.

– Жра-ать, - прогудел голодный хеск. Слюна капнула на мостовую. Тычка он не заметил – слишком толста была шкура.

– Жра-ать, - развернувшись и едва не затоптав одного из воинов, существо побрело к ограде.

– Куда?! – крикнул ему в спину стражник, едва успевший отскочить к стене. Хеск буркнул что-то, не оборачиваясь, и скрылся за кустами Сафлы. Они качнулись – на ходу он сорвал горсть листьев и сунул их в пасть.

– Тупая тварь, - пробормотал второй Ти-Нау и быстро пошёл следом. Алсек неподвижно стоял у порога, пока все трое стражников не ушли за дом, и только тогда повернулся к Аманкайе.

– Хшш, - у стены зашевелился Хифинхелф. – Думал, ссами не уйдут.

– Сами и не ушли бы, - вздохнула Аманкайя и потёрла висок. – Толстый же череп у этого создания…

– Боги! Аманкайя, ты говорила с ним в мыслях?! – Алсек покачал головой. – Как ты до них дотянулась-то?! Это же Существо Сиркеса, ему думать нечем.

– Но есть он хотел, - Аманкайя прислонилась лбом к прохладной стене. – Я сказала, что еда по ту сторону ворот. Надеюсь, он не вернётся, когда проверит.

– Пойдём-ка отссюда, - махнул хвостом иприлор. – Кушши тревожитсся. Вон тот дом ничем не хуже.

Другой дом, так же густо обсаженный Сафлой, был отмечен знаками свитка и чаши, а это значило, что им владеет семья человека мудрого, книжника или чародея, а может, и алхимика или целителя, - знаки были заляпаны сажей, и огонь повредил их, и Алсек, отчищая стену от копоти, едва не стёр их вовсе.

– Дом иларса, - хмыкнул он, разглядев письмена вдоль дверного косяка – слово «илри», обведённое двумя волнистыми чертами. – Подождём во дворе, ни к чему лезть в ловушки.

Он на всякий случай постучался и окликнул хозяев, но и этот дом был пуст. Путники устроились под навесом, расседлали кумана и разделили между собой припасы. Очаг, остывший задолго до этого вечера – и даже до утра – не стали разжигать.

Жители вернулись на закате, когда багровое пламя запада разлилось на полнеба, и вода в каменной чаше окрасилась в цвет свежей крови. Двое Ти-Нау медленно вошли за ограду. Один из них молча подошёл к водяной чаше и надавил на рычаг на трубе, направляя воду в оросительные канавки. Второй остановился в паре шагов от пришельцев. Золотой огонь плескался в его глазах, кожа потемнела и как будто ссохлась.

– Мирной ночи людям Хекоу! – учтиво поклонился Алсек. – Да не оставит вас великий бог солнца! Мы ищем, где остановиться на ночлег. Мы – двое жрецов с запада. Пустите ли вы нас на крышу?

«Непохоже, чтобы у них в роду были иларсы,» - он разглядывал жёлтоглазую женщину и видел в её лице черты рода Кеснек – но и намёка на чужеземную кровь там не было.

– Жрецы? – ничего не выражающий взгляд скользнул по накидке Алсека, на миг задержался на чешуйчатой морде Хифинхелфа и остановился на кумане. – Ночуйте. Но еды у нас нет.

– Мы не забираем у вас еду, - покачал головой Алсек. – Наоборот, мы заплатим едой. Найдутся ли в доме циновки?

– Циновки? Нет, - подошёл к путникам второй житель. – Можете тут быть, но у нас нет ничего для вас, чужаки.

Алсек, пожав плечами, отступил от порога и снова сел у водяной чаши. Хифинхелф достал из тюков циновки и кусок сушёного мяса, Аманкайя выудила две горсти фиников и плод Нушти. Вскоре оба Ти-Нау вышли из дома и сели у очага – прямо на землю, не прикрытую даже драной циновкой. Житель подвинул к себе кувшин с ледяной водой и вылил половину в рот, даже не поперхнувшись, так же сделала и его спутница. Им как будто стало легче – багрянец на лицах потускнел, и они поставили себе на колени полные миски еды. Алсек думал, что они разведут огонь, но нет – они стали есть то, что принесли из дома.

«Зген всесильный! Они едят сырые клубни!» - изумлённо мигнул он, заглянув в миску к женщине.

– Примите от нас немного еды, - сказал Хифинхелф, протянув жителям кусок мяса. Вздрогнув, Ти-Нау едва не опрокинул миску, недоверчиво обнюхал новую снедь и впился в неё зубами, даже не кивнув в знак благодарности.

– Это финики, - Аманкайя насыпала в миску горсть ягод. – Финики с южного берега.

– Фи-ни-ки? – Ти-Нау озадаченно посмотрела на неё, потом мотнула головой. – Да, что-то… хорошо…

Она положила ягоду в рот. Её лицо не изменилось – будто сладкий подсушенный финик вовсе не отличался на вкус от сырого земляного клубня. Алсеку стало не по себе, и он отвёл взгляд.

– Как вам живётся тут, в Хекоу? – спросил он. – Джаскар Сапа Кеснек правит справедливо, не обижает маленьких людей?

Ти-Нау вздрогнул, смерил его пустым взглядом и вернулся к еде.

– Мы – оружейники Солнца, - пробормотал он с набитым ртом. – Много работы, мало времени. Солнце щедро к нам, очень щедро.