Когда он коснулся пальцем шершавой поверхности скалы, то услышал звук, заставивший сердце замереть. Рокочущий, пронзительно-громкий…

Каркали обыкновенные вороны. Но в тот миг Кеспиан думал, что готов попрощаться с жизнью. Неподалёку донёсся хохот мальчишек — как оказалось, кто-то их них кинул в дерево палку и распугал птиц. Но он не хотел разбираться, кто, и налетел на главаря с кулаками. Они решили поиздеваться над ним, младшеньким, заставив идти к скале одному. Сначала старшие не принимали его всерьёз. А он повалил их главаря на землю и заколотил по лицу так, будто забыл про всё на свете. Оставил под глазом синяк, разбил нос, не желая останавливаться на достигнутом. Другие оттаскивали его, начинали бить сами, однако Кеспиан смог отбить почти половину ударов. В худом теле кипела неистовая мощь — и стальная воля к победе. Удары не ломали его, лишь разжигали злобу и готовность идти вперёд.

Прижав кулак к груди, юный рыцарь прошептал себе обещание: если Коготь есть, он вспомнит, как выстоял против тех мальчишек и будет драться так же отчаянно.

Только теперь он не один…

Фриналина разговаривала с Теодором и Розой у него за спиной. Теодор находил ловкие ответы и не преминул очаровать своей речью Принцессу. Заскучавший наблюдать эту картину Кеспиан обернулся на Розу: она шла одна, задумчиво глядя в бирюзовую даль перелеска. Так же, как он — Роза любила шелест листьев и ласковые лучи больше разговоров. Они, знавшие друг друга с раннего детства, часто молчали вместе, но никогда не ощущали скуки — ведь всегда смотрели в одну точку.

Роза чинно шла сзади, словно имела большие белые крылья, чтобы обхватить Кеспиана при опасности. Кеспиан же думал, как по-хитрому заставить её уйти. Он привязался к ней слишком сильно, чтобы дать взглянуть на Когтя. Никакие крылья защиты ей не помогут — доброй, наивной и самоотверженной до безрассудства. Он желал оставить и Теодора, волнуясь о брате, оружием которого всегда были книги, а не меч. Только книгами чудовищ ещё не побеждали.

С Фриналиной дело обстояло сложнее. Даже походка у неё — твёрдая, решительная, а взгляд голубых глаз и сам пронзил бы сердце Когтя не хуже клинка. Под полураскрытым плащом Кеспиан увидел несколько кинжалов, даже склянок — она взяла с собой всё, что, как ей казалось, нужно.

— Долго ли нам придётся идти до скалы? — спросила Принцесса, выйдя вперёд и поравнявшись с Кеспианом.

— Принцесса изволила устать? — усмехнулся он.

— Кеспиан, имей уважение обращаться к Её Высо…

— Не имею, — перебил он Теодора с самодовольным видом.

— Не устала! — топнула Фриналина ногой и выросла прямо перед Кеспианом, подбоченившись. — За кого ты меня принимаешь, глупый, неотёсанный мальчишка?

Кеспиан опешил и медленно обернулся на побледневших Теодора и Розу:

— О чём я думал, когда вручал ей розу?

— Это мы у тебя хотели узнать! — зло выкрикнул Теодор.

— А младший брат умнее старшего, — хихикнула Принцесса, приковав к себе взгляды обоих. Кеспиан хотел бы ответить острой на язык Принцессе, но счастье, написанное у Теодора на лице, заставило только расхохотаться.

— Эй! — воскликнула Роза, одёрнув Кеспиана и указав рукой на пройденную ими тропинку. — Там выкрикивают имя Её Высочества!

— Где? Кто? — вздрогнул Кеспиан.

— Слышишь? — замерла Роза на месте и напрягла слух. — Какие-то мужчины…

— Король наверняка послал стражников за дочерью, — похолодел Теодор. — Теперь они будут искать её по всей Роще. Ваше Высочество! — подбежал он к принцессе с молитвенно сложенными руками. — Сдайтесь, Ваше Высочество. Мы с Кеспианом близки, и мы его не бросим никогда, даже перед Когтем. Но вы! Одумайтесь, Ваше Высочество!

Фриналину точно окатили ведром ледяной воды. Она выпрямилась и побледнела, начав пятиться.

— Нет, нет… я не пойду к ним!

— Тогда тебя поведу я, — сжал её руку Кеспиан и потащил насильно. Принцесса упиралась, с тоской глядя на Теодора, Розу, на усеянную листьями тропинку и пышный лес. На мечту о свободе, без которой теперь уж точно задохнётся — теперь, когда полдня бродила по Роще без указаний и натянутой улыбки. — Даже не думай удрать. Принцесса считает себя выше обыкновенного мальчишки, но силы в его руках больше.

— Отпусти! — взвизгнула она. — Или… ладно. — Она мотнула головой, и по её щеке соскользнула слеза отчаянья.

Ведь выхода нет.

Бойкая, но сломанная Фриналина отдалась цепким лапам своей судьбы — жизни в замке, тесноте и манерам. Кто бы знал? Девочка не хотела Золотых Лошадей — ибо поляна принадлежала её королю-отцу, и они катались на них с детства. Не хотела славы — Розовая Роща и так знала её, как прекрасную Фиолетовую Розу. Она вяла, как цветок без лучей солнца, могла признаться, что не чувствовала себя живой… А знания, что она почерпнула из библиотеки вместе с нападением Когтя, дали толчок. Принцесса поняла, как его победить, и хотела помочь Кеспиану это сделать.

— Здравствуйте, — промычала она, увидев пятерых стражей.

— Ваше Высочество! Рядом с вами — тот Кеспиан? — указал страж на мальчишку. — Он… украл вас? В отместку Королю?

— Она сама пошла за нами! — рявкнул Кеспиан. — Не верите — спросите!

— Молчать, несносный хулиган! — рявкнул тот в ответ. — Мы не можем верить вору!

— Спросите же у неё! — взмолился он, придя в ужас: ему не поверят и схватят. А потом и вовсе вынесут смертный приговор, не став терпеть преступления во второй раз.