Джеймс уже собрался выпалить следующее заклинание, но вид у Малфоя был не то, что жалкий, а скорей полубезумный.

«Одно дело дуэль, совсем другое продолжать драться с Малфоем в его состоянии!» – подумал он, опуская волшебную палочку.

« А разве то, что он напал на Нарциссу честно?» – возразил ему внутренний голос. «Продолжай дуэль, выдай этому слизняку все, что приготовил для него!»

Джеймс, вспомнив о Нарциссе, вновь начал поднимать палочку. Но Малфой продолжал молча стоять, никак не реагируя на удивленный шепот своих друзей и даже не пытаясь уклониться или сделать что-то еще. Пару секунд Поттер еще пытался заставить себя произнести следующее заклинание, но не смог колдовать. Глаза Малфоя, всегда смотревшие нагло и презрительно, были сейчас совсем другие. Они вдруг напомнили глаза избитого до смерти животного, которое даже не понимает, что сейчас его снова будут бить.

– Малфой, ты сдаешься? – резко спросил Джеймс.

Тот молчал, и Поттер вновь начал поднимать волшебную палочку, но тут произошло то, чего никто не ожидал: Малфой, потеряв сознание, рухнул на пол.

Хервей и Редман бросились к нему, но их не пропустил невидимый купол, созданный магией.

– Ему надо в Больничное крыло, – сказал Хервей, нерешительно поглядывая на Поттера.

Тот вместо ответа начертил в воздухе огненный зигзаг, произнеся:

– Я удовлетворен исходом дуэли! – легкое сияние окутало его и лежавшего Малфоя, потом купол пропал.

Редман легко подхватил Малфоя на руки и понес к выходу, Хервей шел сзади, вид у обоих слизеринцев был ошеломленный.

Мародеры остались одни.

– И что это было? – резко спросил Сириус. – С чего это ты вздумал жалеть эту сволочь? Он бы в такой ситуации тебя бы не пожалел!

– Я просто не смог уподобиться ему. Если бы я поступил также, то чем я лучше его?

Сириус, злой как собака, стремительно вылетел из Зала наград, ничего не ответив.

– Вы тоже считаете, что я поступил глупо? – прямо спросил Джеймс у оставшихся мародеров.

– Нет, – не колеблясь ни минуты, ответил Римус. – Малфой, похоже, действительно болен. Он, конечно, сволочь, но ты поступил благородно.

– Наверно, – пожал плечами Питер. – Это твое решение и, вообще, какой смысл теперь это обсуждать? Дело сделано.

Джеймс задумчиво смотрел на них. Он и сам не понимал, что именно побудило его прекратить дуэль. Жалости к Малфою он не испытывал, но что-то все же помешало ему. Он вдруг понял, что не может, да и не хочет уподобляться тому же самому Малфою.

«А Нюнчик?» – ехидно поинтересовался внутренний голос. «Сколько раз ты унижал или бил его, иногда это были не совсем честные методы!»

«Нюнчик никогда не был так слаб и равнодушен, даже когда он висел вниз головой, в его глазах светились презрение и ненависть! А Малфой сегодня вечером был похож на живой труп! В глазах даже искорки понимания не мелькнуло».

В это время Люпин повернулся, чтобы уйти.

– Останься, Римус! Нам надо поговорить, – попросил Джеймс.

Тот нерешительно остановился.

– Я решил оставить Нарциссу в покое. Ты прав, не стоит портить девушке жизнь из-за минутной страсти! – выпалил Джеймс.

– Что, уже надоела?

– Она не могла мне надоесть! – резче, чем следовало, ответил Поттер. – Мы еще с ней не встречались. Но ты прав, это несерьезно с моей стороны, мне же она просто нравится. Не думаю, что из этого может вырасти что-то действительно серьезное.

– Но она тебя любит! – с горечью признал Римус.

– Значит, разлюбит! Зато потом страдать не будет. Римус, я не хочу, чтобы наша долгая дружба закончилась вот так!

– Если ты отказался от Нарциссы только из-за нашей дружбы, то абсолютно зря! – бросил ему Римус.

– Я так не думаю! Ты очень много значишь для меня, Римус! И я не хочу просто так зачеркнуть долгие годы нашей дружбы. Ты просто подумай над моими словами, – сказал Джеймс и пошел к выходу.

Люпин смотрел ему вслед и думал:

«Но она-то тебя любит!»

Он совершенно не ожидал того, что Джеймс так легко откажется от Нарциссы. Тот всегда казался ему избалованным и даже немного эгоистичным. Нет, они были лучшими друзьями, но Римус отлично видел и понимал, как достоинства, так и недостатки своего друга. И уже сейчас, после слов Поттера, Римус впервые задумался, а правильно ли он поступил, вмешавшись в отношения Нарциссы и Джеймса. Та любит Поттера с 1 курса и вряд ли с такой же легкостью сможет от него отказаться. Даже несмотря на то, что она по-прежнему считается девушкой Уэсингтона. Впрочем, у Римуса было впечатление, что это недолго будет продолжаться. Слишком уж сияли глаза у Нарциссы вчера вечером.

– А ты что думаешь, Питер? – спросил он Хвоста, молчаливо стоявшего рядом.

– Я думаю, что Блэки никогда не отступают, и Нарцисса добьется своего: они будут вместе.

– Но он же бабник!

– Тебе хочется так думать, но Джеймс это не Дэвис! Он будет верен, если его любовь будет взаимна, – тихо сказал Питер. – И самое обидное, Римус, что тебе Нарцисса не достанется никогда. Это будет или Джеймс, или Уэсингтон, но, увы, не ты! И не потому, что ты хуже их, а просто потому, что так распорядилась судьба! И мне очень жаль, Римус, что это правда, – Хвост повернулся и тоже пошел к выходу.