— Вот в наши дни кучей на одного не нападали — досадливо пробормотал он, с удовольствием следя за потасовкой. — Молодец, пацанчик! Так их! Так! Будут знать, как группой на одного нападать. Ха! Не на того напали!

 Раздался хлопок. Сергей Александрович нахмурился. Похоже на петарду. Сейчас перед Новым годом мальчишки то и дело взрывают китайские хлопушки. Нет, вряд ли драка окончится выстрелом: даже с балкона видно, что это малолетки отношения выясняют. Откуда у них огнестрельное оружие? Окурок спланировал вниз.

 Растирая озябшие плечи, отец семейства отправился на кухню, где его женщины накрывали на стол. Понаблюдав, как Анечка старательно нарезает помидоры и огурцы для салата, Сергей Александрович спросил:

 — А где Андрей?

 — Он в магазин пошел. У меня майонез кончился. Я попросила его купить, — не отрываясь от помешивания рагу, ответила Татьяна Ивановна.

 — Давно? — с ужасом выдохнул мужчина.

 — Скоро придет. А что случилось?

 Культурный Сергей Александрович выразился громко и некультурно. Опрокидывая на ходу табуретки и сбив стол, он, как обезумевший бизон, бросился к дверям.

 — Таня, срочно позвони Всеволоду! — крикнул он с лестницы, накидывая куртку.

 Вылетая из подъезда, он едва не сшиб мальчика с ног.

 — Живой? — схватил его за плечи Сергей Александрович.

 Андрей вскрикнул и отшатнулся.

 — Я тебе что велел делать?! Я тебе велел лежать, а не шляться черт знает где?! Упрямый, как осел! — кричал он на всю улицу.

 — Вы всему дому хотите сообщить о том, что я осел? — тускло и устало спросил Андрей.

 — Марш домой!

 Парень поплелся за мужчиной. Неожиданно лестница под ногами опасно закачалась. Стены начали то плавно сближаться, то резко разбегаться в стороны. Лестничный пролет стал узковат. Перед глазами поплыли круги. Он вцепился в перила, стараясь не свалиться.

 Продолжая громко ругаться, Сергей Александрович дошел до лифта и нажал кнопку вызова. Повернулся, чтобы за шкирку закинуть бестолкового мальчишку в открывающиеся двери, и осекся. Андрей медленно сползал на ступеньки. Только при свете ламп Сергей Александрович заметил бледное лицо парня. Он морщился от боли, зажав рану здоровой рукой. Между пальцев сочилась кровь. Поскользнувшись в шлепках на мокром полу, мужчина едва успел его поймать, подхватил на руки и понес домой, испуганно приговаривая:

 — Ты это… главное, не умри. А там как-нибудь прорвемся!

 Всеволод Илларионович приехал через полчаса злой и раздраженный. Он ворвался в квартиру, как ураган, разметав в коридоре обувь и уронив флаконы с полочки. За ним, быстро переставляя маленькие ножки, семенила крохотная женщина с большим чемоданом.

 Андрей полулежал на диване. Тело невыносимо болело. Губа распухла и ныла. Ему было на редкость паршиво. Но рядом сидела Анечка, и он старался выглядеть сильным. Татьяна Ивановна аккуратно обрабатывала рану антисептиком, боясь снять пропитавшуюся кровью повязку с груди. Андрей иногда слабо улыбался и пытался убедить перепуганных хозяек, что рана неопасная, надо только пулю вытащить, а завтра он будет здоров.

 Крохотная женщина неопределенного возраста окинула цепким взглядом семейную идиллию и низким хриплым голосом выгнала Татьяну Ивановну и Анечку из комнаты. Положила чемодан на стул и начала доставать какие-то инструменты.

 — Значит так, юноша, что мы имеем? — она принялась тыкать холодными острыми пальцами в место ранения. Андрей то и дело шикал и кусал губы. — А кому сейчас легко? Терпи. — Врач повернулась к полковнику: — Сева, ранение не опасное. Повреждены только мягкие ткани. Кости, органы и крупные сосуды не задеты. Я вытащу пулю и обработаю рану, а завтра мальчика не мешало бы ко мне привести, чтобы осмотреть как следует.

 — Как скажите, Вера Вениаминовна, — неожиданно заискивающе отозвался бесстрашный полковник. — Что вам надо для операции?

 — Чтобы вы вышли отсюда вон.

 Обколов Андрея обезболивающим, крохотная женщина ловко изъяла пулю из груди, как будто каждый день только этим и занималась.

 — Вам повезло, юноша, что она угодила именно сюда, а не четырьмя сантиметрами ниже, — она протянула Андрею окровавленный кусочек свинца. — На память. И не ходите больше по злачным местам.

 Наложив повязки, крохотная женщина удалилась так же быстро, как и пришла. Будто и не было ее здесь никогда.

 Проводив врача, мужчины вернулись в комнату. Андрей лежал, закрыв глаза, совершенно бесцветный, даже губы побелели. Было видно, что ему совсем плохо: отходила анестезия, и тело принялось болеть с удвоенной силой. Рядом сидела Анечка, держала его за руку и успокаивающе поглаживала ладонь. Отец сурово глянул на дочь, и та испуганно юркнула в другой конец комнаты. Татьяна Ивановна стояла в дверях серьезная и хмурая. Вот-вот разразится буря. Тишину нарушил Всеволод Илларионович:

 — Ты знаешь, кто на тебя напал?