На несколько минут в салоне установилась тишина. Нельзя сказать, что Карин поняла всё, что сказал Хицугая, но смысл уловила. Собственно, всё, что сейчас говорил Тоширо, походило на теорию под лечебное кидо.

Кайдо или "путь возвращения" справедливо считался одной из самых сложных техник синигами. Если другие пути демонов имели названия, тексты заклинаний, даже жесты активации, то тут ничего этого не было – только концентрация собственной духовной силы. Таким образом, можно сказать, что синигами лечили банальным вливанием рейрёку. Многие люди тоже умели лечить наложением рук, но они быстро "выгорали", не умея восполнять собственные силы и расходуя их бесконтрольно. С этой точки зрения Карин могла сказать, что синигами четвёртого лечебного отряда были самыми способными и даже сильными. Просто они не верили в себя.

Другой стороной проблемы кайдо было то, что физиологию синигами также не знали, за редким исключением, и в академии её не проходили. Брюнетка вообще поразилась системе обучения синигами, когда об этом рассказывала Юдзу, поступавшая в академию. Конечно, проводников душ готовили, как солдат, но и "мирные" дисциплины в Академии Духовных Искусств присутствовали: история, каллиграфия, медитация, делопроизводство. Медицинская составляющая сжималась до минимума – военного минимума, а это по большей части хирургия (ранения холодным оружием, ожоги и прочее). Куросаки удивляло, как они готовят специалистов для госпиталя или Института. Оказалось – в процессе. А вот если ты не научишься драться – это уже смертельно.

Но с таким подходом, который предлагает Тоширо, можно разработать конкретные кайдо для конкретных задач – и с названиями, и с текстами, и другими атрибутами заклинаний. И применять их будет проще (хотя, учить больше – вряд ли студенты скажут за это "спасибо" Куросаки). Что и говорить, всё-таки, Хицугая – гений, с этим, кажется, ничего не поделаешь.

– Я согласна, – Карин кивнула с самым серьёзным видом. – Кстати, как самочувствие?

Хицугая сначала недоумённо взглянул на неё, а потом в зеркало заднего вида заметил оставшуюся далеко позади "любимую" обочину.

– Замечательно! – Тоширо широко улыбнулся. – Нам, наверное, нужно встретиться в другой день, чтоб времени было побольше. Вот у меня в субботу две пары.

– Тоже филонишь? – понимающе оскалилась Куросаки.

Календарь уже перевалил за средину мая, да и погода соответствовала месяцу. На улице было по-летнему жарко. Яблони и персики давно отцвели, и деревья теперь с жадностью впитывали солнечное тепло и свет, чтобы налить плоды-дички соками. Студенты, изнывающие от повышенных температур, предпочитали прохладные аудитории и коридоры Альма Матер, поскольку мозги, расплавившись, принимали форму черепной коробки, то есть напрочь лишались извилин. К тому же, приправленные щедрой порцией весенних гормонов, они теряли последние знания, заложенные ещё в подкорку, и могли мыслить только в одном направлении.

Впрочем, эта учесть совершенно не коснулась известной брюнетки. Куросаки расположилась на лавочке в тени деревьев, растущих подле родной академии, листая анатомический атлас. На ней были светлые льняные брючки, голубая блузка, перешитая Исидой из платья сестры, и сестренские же босоножки на танкетке. Блузка с едва обозначенным рукавом была пошита таким образом, что напоминало не по размеру маленькое плате, пояс котого начинался под грудью, а 'подол' расходился трапецией и спускался чуть ниже талии девушки, волнуя воображение мужской части академии при каждом порыве ветра. Несколько легкомысленный наряд для Куросаки, но погода и учебное заведение диктовали свои правила. Волосы Карин собирала только непосредственно на лекции, так что теперь короткие пряди спускались, слегка прикрывая лицо.

– Карин-тян, – протянула Кику, подсаживаясь рядом на скамеечку. Куросаки скрипнула зубами – она просто терпеть не могла этот суффикс, но некоторых не переделать, сама такая. Карин повернулась к сокурснице, с которой успела если не сдружиться, то вполне сблизиться, и изобразила преувеличенное внимание и участие.

– Карин-тян, – виновато повторила Хицугая, – я тут подумала, раз вы с Тоширо-нии знакомы... ну... Если что, при случае, у тебя можно переночевать? – выпалила она последнюю фразу.

Куросаки впала в ступор. Попробовала представить ситуацию, при которой бы Кику потребовалась ночёвка. Например, предки уехали, а Тоширо закатил вечеринку. Правда, Хицугая, по мнению брюнетки, не выглядел любителем шумных вечеринок. Тогда, романтический ужин с девушкой... с продолжением. А почему, нет? Куросаки пожала плечами.

– Ну, – протянула она, чтобы не соглашаться сразу, – в принципе, ничего страшного, можно. Ты только учти, что живу я далековато... Ай!

Но Хицугая уже не слушала, крепко сжимая подругу в объятиях со словами: "Вот здорово! Это даже хорошо, что далеко". Потом, успокоившись, снова села рядом и, откинув косички назад, просветила в свой план:

– Я скажу Тоширо-куну, что заночую у тебя. Ты ему подтверди, если он позвонит уточнить, хорошо?

– Эм, – Карин выпала, – это как-то нехорошо, так обманывать брата!

– Ну, пожалуйста! Карин-тян, у меня свидания пропадают! А Тоширо, он такой... такой... – Кику насупилась, как ребенок.

– Что, свидания-то на всю ночь?! – ехидно подбоченилась Куросаки. – Чем заниматься-то столько времени будите? Не заскучаете?

Хицугая покраснела, подтверждая подозрения подруги, и громко засопела.