« Нэтали!

Я не люблю быть должным. Прости, что все это так затянулось. Надеюсь, все еще можно исправить. Тебе предлагают работу в новом исследовательском институте биоинженерии в Сан-Франциско. Посмотри контракт – вдруг это покажется тебе интересным. Чек ты можешь обналичить в ближайшем офисе Bank of America. Это, конечно, не состояние, но на первое время хватит. По поводу твоего, так сказать возрождения, настоятельно рекомендую не возвращаться к прежней жизни, людям, но скорей всего ты меня не послушаешь. С точки зрения безопасности, материалы проекта рассекречены, но тем не менее в подробности лучше не вдаваться. Желаю вам удачи!

С уважением, Директор ФБР Дэрек Винсент Соул»

Улыбнувшись посланию, я сложила документы обратно в пакет и пошла вниз. Пройдя через гостиную, вышла на террасу, где за столом сидела Мэриэнн и что-то сосредоточенно рисовала.

– Милая, чем занимаешься? – спросила я, присаживаясь рядом и заглядывая в листочек бумаги. – Не подсматривай! – возмутилась она, – Это для папы. У него завтра День рождения, и он обещал потом приехать. – Угу, – кивнула я головой и спросила, – А как ты смотришь на то, чтобы мы поехали к папе и поздравили его прямо в сам День рождения? – А можно? – с восторгом в глазах, уточнила она.

Я кивнула головой и сказала:

– Беги, собирай свои игрушки в рюкзак. Мы едем к папе, насовсем!

С диким писком мое растрепанное русоволосое чудо унеслось в дом, а я поднялась наверх, чтобы закончить сборы.

В двенадцать тридцать по полудню к ранчо подъехал внедорожник и несколько грузовиков. Нас погрузили в автомобиль и тут же увезли, а рабочие и техники остались демонтировать и собирать оборудование. Мэриэнн, буквально, прилипла к окну. Ведь за ее недолгую жизнь она впервые выезжала куда-то дальше ранчо.

В Каракас мы прибыли за два часа до вылета в Хьюстон. Наш водитель вручил нам билеты и, коротко попрощавшись, покинул нас. Мэриэнн, вымотанная долгой дорогой, сопела на моих коленях.

– А куда ты потом? В Хьюстоне? – поинтересовалась я у Лурдес. – В Даллас. У меня там дочь... И внуки. Двойняшки, – улыбнувшись, ответила она. – У тебя есть дочь? – удивилась я. – Да, – коротко ответила она. – И ты молчала? – не отставала я. – А ты никогда не спрашивала, – ехидно улыбнувшись, ответила она.

Действительно, все это время, что эта женщина была рядом со мной, я не разу не поинтересовалась, кто она вообще такая, воспринимая ее не более, чем надзирателем. А судя по ее реакции сегодня утром, она, похоже, тоже была точно такой же пленницей обстоятельств.

– И сколько им, твоим внукам? – спросила я. – Семь месяцев. Вот, дочь передала фотографию через связного агента, – ответила она, протягивая мне слегка мятый снимок.

Так мы провели следующие часы до отлета, болтая. Впервые за все время, что знали друг друга, не было той напряженности, которая сквозила в каждом слове совсем недавно.

Вскоре объявили посадку. Мы направились к терминалу, прошли таможню и заняли свои места в самолете.

Недалеко от аэропорта Хьюстона, мы нашли офис банка, обналичили чеки и вернулись обратно. Купив билеты на свои рейсы, мы горячо распрощались с Лурдес, поскольку на ее самолет уже объявляли посадку. Она поспешила к своему терминалу, а мы направились в зал ожидания. До рейса на Лос-Анджелес было еще два часа.

Мэриэнн, больше утомившись ожиданием, нежели самим перелетом, всю дорогу спала. Самолет приземлился около шести вечера по местному времени. Пробираясь сквозь толпу вечно торопящихся куда-то людей, я невольно улыбнулась. Воспоминания теплой волной накрыли меня, возвращая в то время, когда я впервые прилетела в этот город.

– Мама, – хныкала Мэриэнн, – Возьми меня на ручки, мне страшно.

Улыбнувшись, я подняла ее на руки, поправила лямки рюкзака и неспешно пошла к стоянке такси.

Буквально на минуту я остановилась примерно на том месте, где высокий блондин в кепке сбил меня с ног, и тихо шепнула дочери на ухо:

– Здесь мама и папа в первый раз встретились.

Она заулыбалась, крутя головой, пытаясь понять, чего же такого замечательного в этом месте.

Выйдя на парковку, я вертела головой в поисках свободного такси, когда Мэриэнн, буквально, завизжала мне в ухо, показывая пальчиком куда-то в сторону:

– Мама! Смотри, там папа!

Несколько прохожих обернулись на нас. Я опустила ее руку и посмотрела в нужном направлении. На большом рекламном щите красовалась афиша сегодняшнего концерта группы.

Тихо ругнувшись:

– Хренов трудоголик. Даже в свой День рождения… – я направилась к ближайшему такси.

Мэриэнн нахмурила бровки и укоризненно сказала:

– Это плохое слово, мама! – Знаю, милая, знаю. Мама не будет больше ругаться, – ответила я, сажая ее в машину.

Попросила водителя отвезти в, ближайший к концертному залу, отель. План, как сделать нашему папе сюрприз, был уже в моей голове.