– Один уже пытался, – напомнил Джейсон. – И тогда ты был под моим присмотром. Кто знает, что могло взбрести в голову Ника, пока он чувствовал себя безнаказанным?

– Пытаешься понять, насколько сильно мне сломали мозги? – догадался Грейсон.

– И это тоже.

– Сильно, Джей. Очень сильно, – брат мотнул головой и задумчиво поскреб бороду. – Он смог заставить меня напасть на тебя. Он сделал так, что я забыл и себя, и вас. И я все еще боюсь его.

– Не бойся, – Тодд улыбнулся. – Я смогу за тебя постоять.

«Я разорву его на куски, – мысленно дополнил он. – Сотру с лица земли, чтобы тебе некого было бояться».

«Лучше тебе не знать, Джей, – вертелось в голове у Дика. – Тебе действительно лучше не знать, что он со мной делал. Ты итак хочешь отомстить, но если ты узнаешь – я потеряю тебя».

– Давай посмотрим что-нибудь? – предложил Грейсон, когда понял, что молчание затянулось.

– Кто выбирает? – оживился Джейсон.

– Давай ты, – Дик улыбнулся. – Я полностью доверяю тебе.

Тодд усмехнулся и потянулся за пультом. Спать все равно не хотелось, но остаток ночи можно было провести очень даже неплохо.

Непрерывный стук пальцев по крышке стола начинал раздражать. Как и многое в последнее время. Ник бросил недовольный взгляд на пересеченное шрамом лицо своего собеседника, но все же сдержался и промолчал. Сейчас было не время кусать руку, которая кормит. Дела Эдриана шли отвратительно, а Том, у которого неожиданно проснулись отцовские чувства, требовал результатов.

– Твои люди – имбецилы, Ник, – наконец, прошипел Хоуп. – Если они уже месяц не могут найти обычного мальчишку. Теперь я не удивлен тому, что ты так долго провозился с Красным Колпаком.

– Тем не менее, Джейсон исчез с радаров, – пробурчал Эдриан. – Уже месяц его не замечали.

– Только потому, что ты занялся этим лично, – ответил Том. – Теперь я хочу, чтобы ты лично занялся поисками моего сына. Притащи сопляка сюда. И без глупостей, как в последний раз.

– Разумеется, – процедил Ник.

В конце концов, Хоуп не сказал, что сопляка нельзя проучить.

За прошедшую неделю Джейсон привык ко многому. Привык просыпаться по ночам из-за того, что старший брат пытался забраться на него. Привык к тому, что Дик постоянно пытается прикоснуться или схватиться. Привык уговаривать Грейсона есть.

Пожалуй, Тодд не смог привыкнуть только к виду Дика, все тело которого сводило судорогами и которого нужно было долго держать в руках, помогая прийти в чувство. В такие моменты Джейсон чувствовал себя беспомощным и бесполезным, а брат, приходя в себя, рассеяно улыбался и тихо благодарил. И потом долго молчал, пытаясь что-то рассортировать у себя в голове.

Джейсон ко многому привык и со многим смирился. Но бывали и исключения.

– Грейсон! Тебе голову сейчас открутить или как?

– Совершенно не понимаю, о чем ты, – уже догадываясь, что именно не устраивает брата, отозвался Дик, делая вид, что полностью поглощен чтением.

– Ты задрал таскать мои вещи! – продолжал возмущаться Тодд, потрясая в воздухе зажатой в кулаке футболкой. – И ладно бы ты их просто таскал. Так ты… так. Ты и сейчас в моей рубашке?

– Это твоя? – притворно удивился Грейсон все же убирая книгу. – У меня похожая есть, наверно, я перепутал.

– Перепутал? – Джейсон на мгновение даже задохнулся. – Да она же тебе велика. Как можно было перепутать?

– Моя мне тоже велика.

– Ладно, – прорычал младший брат. – Допустим. Я мог бы сделать вид, что ничего не замечаю. Но вот это что?

Тодд сунул ему практически в лицо футболку, на которой красовалось довольно большое желто-коричневое пятно, ощутимо пахнущее заживляющей мазью.

– Подстава, – не сдержался Дик.

– Подстава? – переспросил Джейсон. – Это пятно, Птичка. На моей, между прочим, любимой футболке. И оно теперь не отстирается.

– Может, у Альфреда получится? – пожал плечами Грейсон.

– Я убью тебя!

– Не убьешь, тебе меня жалко, – возразил Дик. – Прости. Я не знал, что она твоя любимая.

– Зачем тебе вообще мои вещи? У тебя свои есть, – уже менее возмущенно поинтересовался Тодд, присаживаясь на край кровати рядом с братом.

– Да ладно тебе. Не жадничай. Все равно вместе живем.

– Дикки!

– Ладно! – Грейсон сдался. – Мне так спокойнее, понятно? Не тянет трястись от страха и пытаться вцепиться в тебя. Да и потом, твоя одежда мне всегда была велика. Я так больше чувствую себя нормальным.