– Ну, так… Что конкретно тебя интересует? – с ноткой скептицизма спросила Виктория.

– Стал ли Троцкий большевиком в мае?

– Нет, конечно, но… к концу мая Каменев с Лениным всё-таки добились расположения межрайонцев и… лично Троцкого.

– Ну, Слава Богу, а то я так переживал за Каменева. Кстати, кто такие межрайонцы?

– Это группа социал-демократов, которые, можно сказать, ещё не решили за кого им быть: за эсеров, меньшевиков или большевиков. Туда входили многие, в том числе Троцкий со своими сторонниками.

– Ясно. А что с Зиновьевым? Он же негативно относился к Троцкому.

– Мягко сказано. Григорий Евсеевич так же как Коба возненавидел Троцкого… Да мать его, куда он едёт! Кто ему права выдал?!

Сначала юноша смутился такой оценке личности Зиновьева, но через мгновение понял, что последняя фраза была адресована лихачу на “тойоте”. Подождав несколько секунд, пока «русская душа» выговориться, Миша решил продолжить.

– Что возненавидел это понятно, а почему?

– Совсем соображать не хочешь? Он боялся, что Ленин променяет его на более умного и знаменитого. Но эта опаска и зависть оказались напрасными.

– Почему же, вполне обоснованная зависть. Я бы тоже завидовал…

– Ленин не спешил доверять Троцкому, не так много времени прошло с их взаимной вражды, а Зиновьев этого не понял. Он видел, как унижается Ильич и решил, что после того, как Троцкий поломается и согласиться, будет не нужен Ленину.

– А Коба?

– А попробуй сам догадаться? – и Виктория пытливо посмотрела на юношу. Этот вопрос загнал его в угол, и он решил ответить стандартной заготовкой:

– Хм… даже не знаю. Может быть, вёл себя так же как и Зиновьев? Завидовал, да ещё он так себя повёл с Троцким при первой встрече…

– А вот и нет! Коба был умнее Зиновьева и понял, что «второй ферзь» может послужить и в положительную для Кобы сторону: объединит его с Каменевым и Зиновьевым ещё сильнее. Взаимная ненависть сильнее любой взаимной симпатии, а ещё Ленину нужен был человек, который время от времени мог бы «подрезать Троцкому крылья», досаждать ему, указывая, что тот лишь ферзь, а не король в этой партии.

– И… этим человеком стал Коба, – закончил Миша.

– Так и началась их вечная вражда и ненависть, но мы сошли с пути объективности и хронологии. Пока мы успешно перешли к июню.

– Ленин говорил Каменеву, что должен был быть какой-то съезд…

– Выучи это название: Первый Всероссийский Съезд Советов.

– Ага…

– Повторяй!

Миша с досадой выдохнул и повторил:

– Первый Всероссийский Съезд Советов, довольна?

– Безумно… – процедила Виктория.

– И чем же важен этот съезд?

– Почитаешь и узнаешь.

– А вкратце никак?

– Ты совсем обнаглел! Ничего что мне за тебя отдуваться перед шефом пришлось? Скажи спасибо, что я не заставила тебя прочитать биографию Церетели, – возмутилась Викторию, давя на педаль газа, так что парня отбросило назад.

– Ну, спасибо за это…

– А вот Керенского прочитаешь, хотя бы в википедии.

– Да чёрт! Чем этот Керенский отличается от Це.. Цере.. Церетели.

– Да??? А чем Иван Грозный от Бориса Годунова отличается? А Обама от Буша? Наверное, это один и тот же человек? Никогда ещё не слышала подобной глупости…

– Можно было бы привести в пример Путина и Медведева… – надулся Миша.

Виктория задумалась и покачала головой.

– Нет. Плохой пример.

====== Глава 18. Приключения на летнем конгрессе ======

– Итак… – Михаил Орлов непринуждённо рухнул на фиолетовый диван. – Давай договоримся, сегодня я так и быть весь день посвящаю всероссийскому съезду, а завтра ты меня не будишь до десяти… и купишь мне «пантерку».

– Во-первых, если я забрала тебя к себе и позволила здесь жить, то это не значит, что ты можешь вести себя здесь как дома! Такого приглашения не было, считай, что это то же рабочее место. Во-вторых, если ты не понял смысл слов «важность первого Всероссийского съезда советов», то я объясняю: это значит, что на изучение этого события уйдёт не один день и не одни выходные, даже у человека, имеющего степень образования в этом профиле, что уже говорить о тебе: даже не знаешь, как расшифровывается РСФСР. О том, чтобы высыпаться, можешь не мечтать. Детство закончилось, а я церемониться не буду! И, в-третьих, я никогда не потрачу свои деньги даже на такого дегенерата, как ты, покупая эту гадость. Травиться ей при мне я не позволю! Могу купить сок: апельсиновый, яблочный, цитрусовый…

Михаил надулся, поняв, что с ней как-либо спорить бесполезно (идеальная замена старшему брату, мамы и всех других родственников) и оскорблено сказал:

– Купи мне калия… цианистого…

– Не веди себя как Ленин на смертном одре! Смотреть противно… так, где альманах…

Виктория ушла в другую комнату, из которой юноша услышал грохот падающих книг. Вскоре девушка вернулась со стопкой из пяти книг: три из них были посвящены биографиям Ленина разных авторов, в четвертой: небольшой по размеру, было написано полностью об этом съезде, а пятая – самая массивная, оказалась «древней» советской энциклопедией.