– Лёва, Лёва... С годами не меняешься, только язык длиннее становиться!

Троцкого этот комментарий ничуть не задел, а скорее наоборот: посчитал, что это энный комплимент, поэтому, улыбнулся, словно мартовский кот, и сказал:

– Знаешь, Лев Борисович, а я поговорю с Луначарским... всё же... в твоих словах что-то есть.

====== Глава 17. «Дикий тандемчик» ======

Надеюсь, любезный читатель не забыл о юноше нынешнего века – Михаиле Орлове, который миролюбиво сидел в столовой, общаясь с новыми знакомыми, не подозревая о том, что его «суровая» начальница Виктория Дементьева уже мчалась в «обитель мира, дружбы, еды и спокойствия» дабы нарушить это самое спокойствие.

Как только девушка «влетела» в столовую, Миша, увидев её, машинально выскочил из-за стола, словно нерадивый ученик, вызванный отвечать урок и ничего не успевший придумать в своё оправдание. Можно было бы оклеветать ребят, что те похитили его и насильно приволокли в столовую, пока парень, тщетно сопротивляясь, всей душой и телом рвался изучать архивы, но вероятность того, что Виктория в это поверит, была крайне мала, как, впрочем, и возможность того, что она простит Орлову непослушание, даст денег на мороженное и отпустит на все четыре стороны… Но Миша был даже рад, что начальница так быстро явилась, ведь если бы кто-нибудь из новых знакомых спросил его фамилию или что-нибудь другое, доказывающее, что Михаил-сын убитого архивариуса, то наверняка минут через десять приехала фура полиции, и разделил бы Орлов участь своего отца прямо на месте…

В общем, в душе юноши бушевали противоречивые чувства. Виктория была уже на опасном расстоянии, нужно было что-нибудь сказать в защиту, и какая же фраза могла бы прозвучать в данной ситуации?

– Я всё объясню… – проговорил Миша, включая наивную благоглупость, но девушка схватила его за руку и поволокла к выходу.

– Обязательно объяснишь, – прошипела она, больно сжимая запястье юноши. На лице Миши появился постыдный румянец: все, кто находился в столовой, колким взором наблюдали за тем, как блондинка с гордо поднятой головой, тащила за собой здорового парня, который был выше её на голову.

– Дементьева, ты что делаешь? – спросил возмущённый Гришка, догоняя «парочку».

– Он прогуливает свой рабочий день, – бросила Виктория на ходу. Григорию пришлось обогнать её, преградив тем самым путь.

– А ничего, что сейчас обеденный перерыв? С какой стати ты им распоряжаешься?

– А ничего, что это не твоё дело! – рявкнула девушка, обходя коллегу, и толкнув дверь свободной рукой, вышла, при этом Миша невольно ударился головой о косяк, забыв пригнуться.

Григорий проводил их недоуменными глазами и развернулся к своим друзьям.

– Вот тиранша… – выдохнул он.

– Загоняет парня, – согласилась Катя, посмотрев на качающуюся дверь.

Костик лишь ухмыльнулся, сказав про себя: – «дикий тандемчик»…

*

– Ай! Ослабь хватку, Геббельс! – воскликнул Миша, когда Виктория повернула за угол.

– Да тебя убить мало! Идиот! Тебя ничему не научили последние события? С твоей «черной дырой» вместо головы только на шахте работать надо! Ты хоть знаешь, кто такой Геббельс?

– Нацист… Так папа всегда говорил.

– Выкрутился. Значит, ты меня фашистом считаешь?… Скажи, тебе адреналину захотелось? Так я тебе его устрою! Сначала брата не послушал, сунулся в эту несчастную тюрьму, теперь сейчас меня.

– Ничего же не случилось. Что ты кипишуешь?

– А надо было, чтобы случилось? Эти болтуны только и ждали, пока ты во всём сознаешься. Ты! Ты сказал им своё имя, рассказывал про семью?!

– Нет! Они ещё не успели спросить…

– Слава Богу… о чём они говорили с тобой?

Миша задумался, вспоминая их диалог.

– Да… толком ни о чём. Тот, который Гришка, рассказывал про дизайн, потом познакомил с Катей и Костиком. Она мне фенечку предлагала…

– Надеюсь, ты не отказался?

– Нет, Гришка меня предупредил. Костик чудной какой-то… они рассказывали истории про штаб, а потом он сказал, что сдаст сына убитого архивариуса…

– Не удивительно. Гришка – хохмач, поднимет на смех даже самые священные и серьёзные темы, Катька – сплетница, плетёт свои фенечки да разговаривает рядом сидящего, вытягивает из жертвы каждое слово и берёт на заметку. А Костик… он родную мать может сдать ради личной выгоды, соврёт, недорого возьмёт.

– Ты так о них говоришь? А сама-то…

– Они про меня уже успели сказать? Мне даже неинтересно, что именно. Вообще это только причины, почему им не стоит распространяться о том, кто ты. Немногие поступят как я и мой босс. Они… не такие плохие, как я их выставила. Грубо сказано, но это правда. Просто не стоит никому доверять, особенно в малознакомом коллективе. Это на будущее.

Молодые люди, занятые разговором, незаметно дошли до лифта, где Викторию с Михаилом ждал его брат.

– Серый? Ты как здесь?!