Отец Габриэль не может объяснить, как и что нужно включать. Говорит, что может разобраться только на месте, и это решает его судьбу. Но идти в городок тоже не желает. Пока Дэрил не объясняет ему доходчиво - а он определенно это умеет!
– что святоше туда пойти просто необходимо. Вместе с ним, Гленном и Риком. Дойти до городка – на удивление пустого: ни живых, ни ходячих мертвецов – и выставить сигнал. Это занимает еще чуть больше дня.

Только вечером в наступающей темноте они слышат с облегчением, что сигнал, который они подключили, все-таки сработал, когда до них долетает приглушенный расстоянием звук записи колокольного звона. Когда-то собирающего паству на службу, а теперь, как надеются они, тот, что сдвинет стадо с места, освобождая путь.

Тупое стадо уходит полностью лишь через полтора дня, растягиваясь в тонкие ручейки. Оставшихся ходячих они добивают вручную, прорываясь через поле у фермы к дороге. На лесную дорогу группа выходит только через пять дней после того, как стадо заблокировало на ней автомобиль.

Пять херовых дней в мире, когда от секунды зависит так много!

Интересно, кто из них шел тогда к машине впереди группы быстрее всех? Словно какое-то долбанное соревнование по бегу, твою мать…

Мэгги, Гленн, он сам, Рик, Мишонн, даже Ноа. Последние метры оставшиеся до автомобиля они буквально неслись наперегонки. А потом остановились так же резко, как сорвались с места. Когда увидели распахнутую дверцу автомобиля… следы стада… кровь…

Он все-таки тогда цепляется в горло пальцами. Но не в горло Рика, а Ноа. Именно из-за Ноа она получила пулю в голову. Именно из-за Ноа… Забывая, что именно Ноа и помог ее найти. Выплескивая всю ярость, в которую превратилась в один миг надежда, гнавшая его без устали эти пять дней вперед.

– Сучонок, ты не закрыл дверь! Ты не закрыл дверь!

Рик и Абрахам повисают на его руках, отрывают его от паренька под всеобщий ор. На дороге стоит такой гвалт, что подойди к ним ходячие, они не сразу бы заметили их. Мэгги орет на Рика, Гленн и Тара пытаются ее успокоить и оттащить от него. Скулит протяжно Ноа, упавший на дорогу у машины, едва его отпустил Дэрил. Абрахам что-то орет прямо Дэрилу в ухо, и тогда он бросается на рыжего под очередной всеобщий крик. Плачет проснувшаяся от этого гвалта перепуганная Джудит.

Именно плач Джудит возвращает Дэрила из темноты, в которую его почти полностью засосало в тот момент. Он поворачивает голову, сплевывая кровь из разбитого кулаками Аба рта, и смотрит на ребенка в руках Карла, но видит почему-то не его ладони на спинке малышки.

Другие руки. Изящные, с тонкими длинными пальцами. А потом видит ее. Не Карла. Она стоит, прижимая к себе ребенка, и смотрит на него с укором и болью в глазах. Ей больно. Потому что он забыл обо всем, что она когда-то сказала ему, тогда на веранде домика самогонщика…

Бэт… Бэт…

Боль в ее глазах отражается тут же в нем самом, на короткий миг этим острым приступом вынуждая закрыть глаза. Когда он открывает их, то уже не видит ее. Зато видит кое-что другое. И понимает, что это может значить.

Дэрил поднимается с земли, стараясь не обращать на боль в груди от одного из ударов Аба, хватает Рика за плечо, пытаясь отвлечь его внимание от Мэгги и заставить посмотреть на него.

– Двери! Ты сказал, что запер двери. Все? Сам?

– Сам. Я уходил самым последним, я сам нажал на замки, - отвечает Рик, глядя ему в глаза. А потом, когда замечает странное выражение в глазах Дэрила, не дает ему отойти, задерживает за руку. – Что такое?

– Ходячие не умеют открывать запертых дверей. Окна все целые

– Думаешь, здесь кто-то был? Кто-то вытащил ее из машины? – спрашивает с надеждой Мэгги, затихшая при словах Дэрила в руках мужа. – Кто-то спас ее?

Копы! Мысль обжигает огнем. Они снова были здесь и снова забрали с собой Бэт.

Но нет… он тщательно осматривает площадку возле машины. Только следы ходячих. Только они. Ни единого следа человека, твердо стоящего на ногах. Только херовы следы ходячих… Или пьяного, приходит в голову когда-то сказанная им шутка.

Или того, кто только очнулся после долгого и очень долгого херова сна…

– Она ушла сама. Сама спасла себя, - произносит он.

– Это невозможно. Она была без сознания столько дней. Но даже если и так… Дэрил, прошло пять дней. У нее уже наступило полное обезвоживание организма. Человек не может жить столько в таком состоянии, - голос Рика звучит так, как будто он говорит с безумцем. Но Дэрилу на это сейчас плевать. – Мне очень жаль…