– Ладно, давай попробуем. Только скажешь Мэгс, когда я буду подальше от вас, хорошо?

– Да ты храбрец! – шутит Рик в ответ. И Дэрил улыбается ему в ответ уголком рта.

Тем же вечером он идет к Кэрол. Потому что его по-прежнему беспокоит то, какими потухшими у нее вдруг стали глаза с момента того утреннего разговора в доме Граймсов. Когда семья решила и дальше хранить свои секреты.

Ей, вроде бы, стало лучше, отмечает Дэрил, когда она открывает дверь.

– Привет, Пуки, - улыбается она и принимает из его руки фазана. От уголков глаз разбегаются тонкие лучики морщинок, а сами глаза светятся радостью. – Я не ждала тебя сегодня. Даже ничего нет такого, чтобы подать на ужин. У Тома сейчас очень прожорливый период. В него все сваливается, как в бездонную бочку. И куда только все идет?

– В рост. Он еще вымахает, вот увидишь, - отвечает ей Дэрил. Том, приемный сын Кэрол, худенький мальчишка лет восьми, выходит из спальни, едва заслышав знакомый голос. Они здороваются по-особому: сначала прикасаются костяшками пальцев, сжатых в кулак, потом прислоняются плечом к плечу, для чего Дэрилу приходится низко наклониться к нему.

– Привет, Железный человек. Как твои дела? Готов завтра все сожрать у Ри?

– Дэрил! – возмущенно шепчет Кэрол. – Пожалуйста, следи за языком. Мы только недавно забыли одно очаровательное слово из твоего лексикона.

– Даже боюсь спросить, какое именно, - шутит он в ответ и взъерошивает волосы на голове Тома под деланно возмущенный вскрик того. Мальчик убегает в спальню, и они остаются с Кэрол снова одни.

– Не стоит даже спрашивать, - соглашается она с улыбкой.
– Ты сюда на пару минут или все-таки посидим при свечах?

Когда-то давно Дэрила очень смущало подтрунивание над ним Кэрол. Она словно забавлялась тем, как он краснел всякий раз при ее шутках. Теперь уже привык.

– Я шел к старому Хэму. Мы с Риком решили, что неплохо было бы взять его пива на завтра.

– Эта бурда не может называться пивом, - шутливо кривится Кэрол.

– Но тебе нравится. И мне нравится. Старик неплохо варит, согласись. Правда, оно выходит чуть крепче у него, но это не та херня, которую пили раньше.

Старик Хэм варит не только пиво или самогон, прозрачный, как слеза, и пробирающий до самых внутренностей. Дэрил определенно знает, что он еще выращивает травку. Но пока в Александрии все спокойно, пока эта травка предназначена только для Хэма, он молчит и не сдает его Рику. У них вот такое негласное соглашение. И Дэрил знает, что Хэм выполняет его. Потому что слишком похож на его засранца-отца – боится силы.

– Кэрол, - просит вдруг Дэрил, надеясь, что она не посчитает его просьбу очень странной. – Постриги меня. Хочу, чтобы было как раньше. Как в тюрьме.

Ему охренительно хочется, чтобы все стало как раньше. Как в тюрьме. Чтобы он сам стал тем прежним. Который будет смотреть на Бэт и видеть в ней, мать его, девочку.

Пока Кэрол стрижет его, они болтают обо всем, как обычно. Вернее, Кэрол болтает, а он только вставляет короткие реплики. Она говорит о Томе, о том, как он впервые стал выходить из дома, не боясь нападения ходячих в любую минуту или сигнала оповещения. О том, как ему понравились комиксы про Железного человека, которые Дэрил привез из недавней вылазки.

Потом тем разговора переходит на завтрашнее барбекю.

– Ты это здорово придумал, Дэрил, - говорит Кэрол, аккуратно двигая лезвиями ножниц.
– Мы давно не собирались семьей вот так, на дворе. Я обожаю жаренное на решетке мясо! Последний раз собирались, в конце прошлого лета, верно? Мэгги тогда только-только узнала, что ждет Патти. И мы все были так рады… так счастливы…

Она состригает очередную прядь у его уха, проводит расческой, чтобы убедиться, что все делает ровно. А потом выбивает из него дух продолжением:

– Она всегда хотела иметь ребенка. Бэт. Как-то сказала мне в тюрьме об этом. Мы тогда о тебе еще говорили.

– Она хотела ребенка от меня? – ошеломленно переспрашивает Дэрил, а Кэрол только смеется в ответ.

– Дэрил! – восклицает она, а потом замирает, словно в ее голову приходит мысль, которую она сейчас обдумывает. – Если честно, я сама не понимаю, почему она сказала тогда о ребенке. Мы говорили о тебе. Это я точно помню. Ты тогда бросил нас, ушел с Мэрлом. Бэт была очень недовольна. Я такой ее впервые видела. Она была так подавлена. И в то же время злилась. Очень злилась на тебя. Посмотри, так не коротко?

Кэрол протягивает ему зеркало, в которое он даже не смотрит. Потому что ему все равно, как он выглядит сейчас.

– Нормально.

– Я думаю, что она была влюблена в тебя тогда, - Кэрол вдруг вторично вышибает у него пол из-под ног своей репликой. – Да и кто бы ни был? Будь я помоложе, я бы тоже в тебя влюбилась, Пуки.

– Прекрати, - тянет он привычно. А сердце бьется чересчур сильно в груди при понимании этих слов. Он видит, что Кэрол шутит.

Это должно быть долбанной шуткой! Но вдруг это вовсе не шутка?