— Ты любишь ЕЕ? — у Инессы прорезался голос, она была само удивление.

— Да, я люблю ее, всегда любил. Только жил неправильно, потому что всегда находились такие, как ты, никчемные дуры, готовые доставить удовольствие, продать тело за оценку. А я брал, считая, что вы все преходящи, а она навсегда. Только вот она не простила, — он разошелся и был зол, даже лицо покраснело.

— Простила я тебя, Влад. Не обижай девочку.

— Надя, ты готова с ним?

— Ранит?

— Убивает. Может, он и достойный человек — Владимир Громов. Да, я помню его. Еще тогда поражался его силе воле. Теперь понимаю.

— Прекрати, Влад. Я первый раз после выписки увидела его, просто поинтересовалась, как у него дела. Что ты устроил тут? Мы в кафе. Люди смотрят. Мы пришли за покупками, так если все поели, давайте займемся делом.

— Хорошо, но мы с тобой еще вернемся к этому вопросу.

— Мне кажется, что нет вопроса, так что не о чем говорить.

Наташа примеряла школьную форму. А Володя думал. Надежда была рада встрече с ним. Только вот рада как врач, встретившая своего пациента, или как женщина. Она ждала его звонка, может, и стоило позвонить.

Конечно, в его положении романы заводить глупо. Только оформили развод. Он добился опекунства над Наташей. Это сама Наташа выбрала из двух родителей его. Мать она простить не смогла. Не смогла, и все. И он не мог простить Лене тех слов. Она бросила дочь. Но он-то не бросит.

И как впустить в свою жизнь другую женщину? Даже ту, которая снится ночами.

Но он все же решил, что ему показалось, будто Надя интересуется им не больше, чем просто бывшим пациентом. Он в этом себя почти убедил.

========== Часть 13 ==========

— Мам, поговорим.

— Да, о чем?

— Что это сегодня было?

— Сегодня много чего было. Давай поэтапно.

— Как тебе Инесса?

— Мне? Никак. Главное — чтобы папе нравилась.

— Но он же просто пытался тебя дразнить. Мама, мне кажется, что ты не права.

— Ты хочешь, чтобы мы жили вместе?

— Мама, я пропустил ваш развод, в принципе, как и всю вашу совместную жизнь. Я люблю вас обоих.

— Все верно, Илюша, ты к разводу не имеешь никакого отношения. И я, и твой отец тебя любим. Он хороший отец. Он и человек очень неплохой. Я уважаю его, но не люблю.

— Берешь вину на себя? Но так неправильно. Мама, я, может, многого не знаю, но я чувствую.

— Жалеешь, что переехал домой? У бабушки было лучше?

— Нет, не жалею. А этот твой пациент бывший, он кто?

— Владимир? Архитектор. Мы его с того света вернули.

Илья призадумался.

— Мама, а как он теперь без руки?

— Там много проблем кроме руки. Слава Богу, он ходит. Сын, он лежал у меня месяц, и мне много сил стоило заставить его жить.

— Он больше, чем пациент?

— Я не знаю. Мне трудно сказать, иногда мне хочется, чтобы был больше. Дело ведь не в наличии руки, а в душе, понимаешь?

— Мне он понравился, в отличие от папиной Инессы.

— Спасибо, а про Инессу не думай, она как пришла, так и уйдет. Илюшка, что бы ни случилось со мной или с папой, с кем бы мы ни жили, и кого бы ни любили, ты всегда наш сын. Ты всегда должен знать, что у тебя есть и мать, и отец.

— Я понял, мама. Я знаю.

Он обнял Надю, а она почувствовала себя защищенной. Было так здорово понимать, что ты не одна, что есть на свете мужчина, который никогда не разлюбит тебя, да и ты его никогда не разлюбишь. Потому что он твой сын. Мужчина, настоящий мужчина.

В это же время Володя, Семен и Наташа сели за стол, собирались ужинать. Жаркое, приготовленное Семеном, уже было в тарелках.

— Папа, я спросить хотела.

— Спрашивай.

— Папа, если ты с этой врачицей будешь жить, я куда?

— В смысле? Я не понял, с какой врачицей?

— Ну, с той, которая из магазина. Ты рисуешь ее все время.

— Надю?

— Да.

— Наташ, так ты ж сама выбрала жить со мной или уже раздумала? К матери хочешь?

— Нет, не раздумала. Просто боюсь, что если ты женишься, то я и тебе буду не нужна, как и маме.

— Ты веришь в то, что говоришь? Ты действительно думаешь, что я могу предать тебя?

— Нет, ты не можешь, но я могу ей не понравиться. Да и зачем ей я, у нее свой сын есть.

— Наташа, во-первых, говорить о том, что я женюсь, глупо и абсурдно. Кому я нужен такой, как есть? Только тебе, потому что ты дочь. Во-вторых, даже если представить невозможное, и я женюсь, то только на той женщине, которая будет тебя любить. Понятно?

— Понятно, а она будет меня любить?

— Кто?