Стрыга опомнилась первой, ловко отпустила подопечной подзатыльник, не поранив её, что было не так-то просто, учитывая длинные когти нежити, и опустилась в глубоком реверансе, поддерживая юбки. Фантеска тут же последовала её примеру, однако заметив, что опекунша не следит за ней, повернулась в её сторону и показала язык.

– Фантеска, - обратилась к ней ведьма, словно и не заметившая выходки, - с тобой хочет поговорить один из моих гостей. В присутствии опекунши, конечно, - кивнула она не без труда выпрямившейся стрыге.

– А можно без неё? – тут же заканючила Фантеска. – Она мне уже надоела так, что зубы болят.

– Меньше кушай сладостей, дитя, - наставительным тоном произнесла стрыга, - и зубки болеть не будут.

От её тона меня просто передёрнуло. Конечно, умом я понимал, где нахожусь, и что, наверное, тут всё совсем иначе должно быть, но стрыга, отчитывающая молоденькую ведьму за то, что та ест слишком много сладкого, да ещё и пытаясь говорить неким подобием елейного голоса… Проклятье, да у меня в голове подобное уложиться просто не может!

– Сия дама – твоя опекунша моим решением, - ледяным тоном отозвалась ведьма, и на миг словно снова преобразилась в ту почти статую, что стояла на помосте, приветствуя гостей. – Ты ведь не хочешь оспаривать мои решения?

– Нет-нет-нет, - тут же замотала головой Фантеска. – Не хочу, не хочу, не хочу. Совсем не желаю.

– Вот и отлично, - кивнула ведьма, и удалилась, вслед за ней поспешил и здоровяк в козлиной маске. Он, вообще, не отставал от неё ни на шаг.

– Так какое же у вас дело к моей подопечной? – тут же напустилась на нас стрыга, но я сразу же перешёл в контратаку.

– Я пришёл поговорить с ней самой, в твоём присутствии, и никак иначе, - отрезал я. – Ты ведь слышала королеву шабаша, стрыга?

Старуха недовольно засопела, но была вынуждена отступить.

– А красиво ты её, - заявила Фантеска, - мне понравилось. Ты ведь дьявол, верно?

Она шагнула ко мне поближе, вытерла ладошку о панталоны и протянула мне.

– А я – Фантеска, - представилась она, - Фантеска Дзанни, если хочешь знать, господин дьявол.

– Зови меня Рейнар, - представился я, пожимая её руку, - а это мой товарищ Гизберт.

– Он тоже ничего, - с почти детской непосредственностью заявила Фантеска, - но ты… - Она закатила глаза. – Так чего вам от меня надо-то?

– Есть одно дело, с которым ты могла бы мне помочь, - ответил я максимально честно.

– И что это за дело такое?

– Надо прикончить одного весьма опасного субъекта и, соответственно, не дать ему прикончить нас.

– Уммм, - протянула девица, снова сунув в рот леденец, отчего вопрос её прозвучал несколько невнятно, но я его понял: - Это кто же это такой будет?

– Тиран, - сказал я настолько нейтральным тоном, насколько смог.

– Ух ты! – В глазах Фантески было столько неподдельного восторга, что я понял – и в самом деле придётся иметь дело со слегка ненормальной девицей. Вот только нормальный человек ни за что и не возьмётся за то дело, которое мне предстоит. – Это же вроде как будет хороший поступок, верно? Тогда, конечно же, я согласна!

– Это решительно невозможно, - снова встряла стрыга, однако стоило мне на неё глянуть, ответила ехидным взором и добавила: - без одобрения королевы, что поместила сию юницу под мою опеку.

От слова «юница» Фантеску аж передёрнуло, и она снова показала стрыге язык, опять так, чтобы та этого не заметила.

Однако в следующий миг стрыге стало не до нас – из груди её вырос длинный клинок меча, сверкающий латинскими литерами. Видимо, он был зачарован примерно так же, как кампеадорский, что я носил в ножнах. Мёртвая ведьма задёргалась на нём и через секунду опала, рассыпаясь прахом. За спиной её стоял высокий человек в кожаной кирасе и тяжёлом плаще, на голове его красовалась шляпа с высокой тульей и узкими полями. Такие считались чем-то вроде отличительного знака охотников на ведьм. В правой руке он сжимал длинный меч, на клинке которого ещё сверкали золотом буквы, в левой же – тяжёлый клевец [40] на короткой рукоятке.

– Mea culpa, - возгласил он знакомым голосом, - mea maxima culpa. [41]

В неверном свете факелов, расставленных по краям плато и фонариков в бумажных абажурах, висящих над головами, я не сразу признал в нём преподобного де Бельзака.

– Я должен карать! – продолжил он. – Я пришёл сюда карать!

Он вскинул клевец, зажатый в левой руке, и попытался ударить им Фантеску. Но я опередил его. Быстрым движением успел отшвырнуть зашипевшую рассерженной кошкой ведьму себе за спину, и шагнул навстречу де Бельзаку.