Рухнув прямо на асфальт, как подкошенные, стискиваю руками твердые, как камень, плечища Джая, пытаясь удобнее устроить его голову на своих коленях. Глаза у него мутные, повлажневшие, губы побелели и черты лица застыли как неживые.

— Все хорошо, не бойся, это парализатор. Потерпи, скоро пройдет, потерпи, мой хороший, — зашептала я, поглаживая его по растрепанной голове. Ужас от того, что он сейчас ощущает такую беспомощность, растерянность и боль, тошнотворным спазмом скрутил желудок в узел.

Это невозможно страшно, остаться в полнейшем бессилии пошевелиться, даже без возможности толком моргнуть. О, боже… Ком в горле окончательно перехватил дыхание, когда он перевел на меня потерянный, полный отчаяния взгляд. Только за один этот, ранее никогда не виденный ни при каких обстоятельствах, взгляд такого самодовольного, безрассудного, жизнерадостного и храброго бесстрашного, который в очередной раз бросился закрывать меня собой, я готова убить.

— Послушай меня, Джай, — обхватив его лицо ладонями и с силой растирая покрытые щетиной щеки, чтобы он смог почувствовать прикосновение, зашептала я, — нужно просто подождать, это обратимо, слышишь! Это парализатор, скоро все пройдет и ты снова будешь чувствовать. Успокойся, пожалуйста… Просто вдыхай и выдыхай. Ради меня. Я же сейчас расплачусь, потому что тебе больно… — захотелось завыть от этого раздирающего ощущения отчаяния, передавшегося мне от Джая и по щекам уже текли крупные слёзы. Кажется, он только сейчас начинает осознавать, что стряслось. — Все хорошо. У тебя коммуникатор с собой есть?

И чтобы хоть на минуту утихомирить пляшущие нервы и дрожащие пальцы, я стала быстро обхлопывать карманы его жилета. Да срань господня, коммуникатор! Пальцы жмут на кнопки, холод асфальта медленно пополз под одежду. Нужно понять, где мы находимся… Совладав с голосом, связываюсь со штаб-квартирой, один из патрулей, благодаря Ризу, уже возле кинотеатра. Еще один отправили к нам, остается только ждать.

* *

— Он чуть не ушел от Гилмора по крышам, Эл! — негодую я, топая от отчаяния ногами, пока прибывшие бесстрашные затаскивают в подогнанный Вином драгстер Джая, буквально сходящего с ума, чередующего про себя проклятья вперемешку с матом, пытающегося хоть как-то вернуть власть над своим негнущимся, застывшем телом. Ему безумно тяжело, но сейчас его отвезут во фракцию и отправят в лазарет, пока действие от нескольких доз парализатора не закончится. — От Гилмора, понимаешь? Да его же сам черт по крышам хрен обгонит! А убийца смог. У него хорошая физическая подготовка, возможно, он бывший бесстрашный…

— Я понял тебя, Люси, успокойся уже, не кричи, — успокаивает меня Итон. — Убийца мог быть и под допингом, отсюда и выносливость. Ты можешь его описать?

— Высокий, здоровенный, комплекция — как у Винсента, — зачастила я, чуть ли не захлебываясь словами, боясь что-то упустить. — Лица не видела, он был в капюшоне и одет во все черное. Двигается с легкостью, быстрый, хорошо обращается с ножом. Стреляет метко. Из-за угла отправил все патроны аккурат между лопаток Джая. Как сердце у него еще не остановилось, не знаю даже. Судя по тому, как он уверенно передвигался — отлично знает город, расположение зипов и все проходные подворотни. И наши нейростимуляторы ему, как слону дробина. Почему он искал себе жертву в центре, если раньше охотился только в районе безфракционников? Вы еще не узнали, кто убитый? Дружинник?

— Совесть поимей, я тебе что, ясновидящий? — возмутился Элиас. — Вызовем кого-нибудь из народников на опознание и узнаем. Ребята там работают, разберутся. Может, он тактику сменил, ведь дружины усилили и стали тщательнее патрулировать свой район, а может именно за тем парнем следил. Еще, как вариант, специально в центр поперся, да еще в многолюдное место, чтобы население запаниковало.

— Логично, — бурчу я, и все равно мне кажется, что мы упускаем нечто важное.

— Логично ей, — передразнил Итон, скребя пальцами заросший подбородок и строго на меня посматривая. — Ну, вот почему, у тебя все через задницу, а? Ответь мне, Люс! Я уж молчу про твою диверсию с прибором, но ты даже в кино сходить по-человечески не можешь! Какого хрена ты, вообще, без боевого оружия за ним поперлась? Повезло еще, что патруль сюда направили.

— А что мне нужно было делать, пожелать ему приятного вечера и спокойно удалиться?

— Да нет, конечно, — сбавил он воспитательные обороты, прекрасно понимая, что другого выбора не было. — А если б он не ушел, и тебя бы тоже подстрелил? Что бы ты делала?

— Чего-чего… без мочки бы уже валялась, наверное, — прошипела я себе под нос.

— Мочки? — удивляясь, переспросил Эл.

— Он всем своим жертвам отрезает мочку уха, ломает палец и в рот запихивает по пятьсот кредитов. А ты что, не в курсе? Я потихоньку в архивах наших копаюсь, но пока ничего подходящего не нашла.

— Хм, — и задумался. Подозрительно как-то! — Ладно, хватит болтать, давай, марш в драгстер и во фракцию, а мы пойдем, осмотримся. Может, хоть какие-то следы найдем.

— Нет! Я с вами пойду, — заотбивалась во мне анархистка против ссылки. — В конце концов, я его видела и если случайно наткнемся — то могу и узнать.

Эл только закатил глаза и силком затолкал меня в драгстер, негодуя, почему отец не приказал посадить неугомонную дочь под домашний арест. Как это почему, я волшебные слова знаю. Понимать же надо! Я плюхаюсь рядом с лежавшим со страдальческой сиротской рожицей Гилмором. Мда, такого насыщенного свидания у меня еще никогда не было!

====== «Глава 17» Ревность ======

Дей

— Хлоя, куда ты меня ведешь? — недоуменно спрашиваю я у девушки, когда помещения вокруг стали совсем гулкими и совершенно безлюдными. — Такое ощущение, что ты меня хочешь грохнуть где-нибудь в укромном местечке!

— Я что похожа на серийного убийцу? — кокетливо косится на меня бесстрашная. — Не боись, мы уже почти пришли!

Она толкает неприметную дверь, и мы оказываемся… в пустом огромном пространстве, разделенном бетонными столбами.