— Да мало ли что Арчи сказал, он по Кеннет еще с инициации сохнет, а она его отшила тогда, — отпивая из бокала, торопливо вводит меня в курс дела Мия.

— Точно, и я припоминаю, таскался он за ней! — крикнула на весь бар Иви, и только ленивый или совсем пьяный, не повернули голову на ее голос. — Это не вам, извините, — кивнула она посетителям и продолжила, — Люс, мы ж вместе за неофитами подглядывали, а уж из Отречения у нас нечасто бывают переходники! — я нахмурилась, смутно припоминая тоненькую невзрачную девицу, несколько лет назад инициирующуюся, но хоть убейте меня, не помню никаких страстей.

— Он по ней сохнет, так что он вполне мог принять обыкновенный дружеский поцелуй за глубокое погружение, — кивнула Мия. — Да и красавчик его по рингу повалял хорошенько, вот он и бесится.

— А судя по сегодняшней реакции красавчика, ему тоже не плевать на тебя, — подытожила Иви. — Может, и нет у них ничего?

— Есть, я сама видела, как он ее на дне рождении целовал. И если б вы слышали, о чем думала эта курица, пока они на ринге валялись… и он прекрасно об этом знал и поощрял ее… — ляпнула я, не успев прикусить язык, как на меня подозрительно уставились две пары глаз, ожидая разъяснений. Молчу, залпом опрокидывая в себя виски. Крепкий напиток обжигает рот, горячим комком бухает в желудок. Дыхание перехватило, на глаза навернулись слезы.

— Вот сейчас как-то не понятно было, о чем ты? — переглянувшись с Тревис, осторожно начала Ив, гадая, а не наклюкалась ли я до бреда, что, кстати, со мной еще не бывало ни разу. — И как ты видеть могла, что было у нее на дне рождении, если за маньяком своим тогда с Гилмором бегала? — Ха, а интересная тенденция у них вырисовывается: маньяк «мой», красавчик тоже «мой» и теперь оба меня ненавидят… Потом спохватываюсь и разгоняю дурные мысли от греха подальше.

— Я, конечно, почти пьяная уже, но не до такой степени, — насупившись и изображая лютую обиду, выпалила я Харлоу, у которой брови стали уползать вверх. Да, да, я знаю, о чем ты думаешь. — Вы не поймете, это так странно и неправдоподобно, я и сама не знаю, как все объяснить.

— А ты попробуй, а не отмалчивайся, — посоветовала Ми. — С каких это пор у нас появились друг от друга секреты? Люси, мы же тоже не слепые и видим, что как ты вернулась, с тобой что-то странное происходит.

— Я попробую, как только сама соберусь с мыслями и всё вам расскажу, ладно? Но не сейчас, я пока не готова, — заверила я девчонок, стремительно вылетая из бара, покуда там не объявился Гилмор.

Объясняться с ним у меня сейчас просто не было душевных сил. Быть может, позже… успокоив расковырянное сердце. Но он, как никто знает, что если мне необходимо побыть одной, то это не обсуждается. Джай может волноваться за меня и стараться прикрыть в момент опасности. Высказывать постфактум, зачем меня куда-то понесло? Но вот запрещать или командовать... это себе дороже. У нас и без того проблем всегда хватало.

Забрав на чердаке свой рюкзак, я бегом отправляюсь на последний поезд. Когда настроение ни к черту, мне известен только единственный способ, чтобы хоть на секунду заглушить это нестерпимое жжение в груди и разобраться в своих растрепанных чувствах.

Только оказавшись в Грант-парке, возле высившегося под полотном неба, усыпанного яркими звездами, старого Чикагского института искусств (Art Institute of Chicago), ноющей душе стало вроде бы немного полегче. Там, внутри, было пусто и немного сыро, а мои шаги отдавались глухим эхом по каменным лестницам, ведущим в верхний залы помещений с ровными, гладкими как стекло стенами, с успехом заменяющими мне полотна, Уже стемнело, и сквозь выбитые окна было видно, как близлежащие линии мрачных полуразрушенных зданий, утопающие в растительности, скрывались в непроглядно-черной мгле, откуда не слышалось ни звука, только запах буйной зелени достигал сознания, будоража все остальные чувства и ощущения. Свежий, насыщенный… словно находишься в лесу, за стеной. Рядом с ним.

Сколько прошло времени с моего возвращения? Кажется, целая жизнь с тех пор прошла — такая пропасть легла между нами. Да, он обиделся, отвернулся, отказался от меня… И справедливо, наверное. Только от этого не было легче. Иссякшие было слезы вернулись, поползли по щекам… Быть задавленной собственным чувством вины, стыда, досады… одновременно с ощущением противоположного… Что может быть хуже? Мне кажется, будто я потеряла то, что искала долгие годы! А теперь все. Каждый пошел своей дорогой.

====== «Глава 20» Откровения ======

Комментарий к «Глава 20» Откровения Картинка к главе:

http://cs543106.vk.me/v543106997/1c38d/dtHMUYhO42k.jpg

Дей

Нестерпимо жарко в этом накопителе, где мы все стоим шеренгой и ждем очистки. Эта процедура выполняется каждый день, чтобы избавить мозг от лишней информации и дать ему полноценно отдохнуть. Мне это не нравится, никогда не нравилось. Я не понимаю, в чем подвох, но когда вижу умиротворенные лица людей, выходящих из процедурной, мне становится не по себе.

— Слышь, Дей, пойдем после отбоя полазаем по системе, понаблюдаем за игрой?

— Зейн, нас когда-нибудь поймают… — отвечаю я мальчишке, который толкает меня локтем под ребра.

— Тебе разве не интересно, чем дело кончится? Я вот не усну, если не узнаю!

— Уснешь, Зейн, пройдешь очистку и уснешь!

— А ты что пьешь эту гадость? — хмурится мой друг, и лицо его становится почти обиженным. — А я думал, ты догадался, что дело не в этих всех светящихся штуках, просто они стирают нам выборочно память, когда заставляют выпивать эту жидкость в мензурках. Попробуй. Удержи ее за щекой и не глотай.