— Как там мой новобранец, говорят, очнулся и идет на поправку?

Очнулся. Господи, очнулся! Четыре дня без сознания, ни на что не реагировал, думала сдохну от нервняка… Сами перевозить Риза побоялись, могли только навредить лишним перемещением и ожидали медиков в такой страшной тишине, что я не решалась вздохнуть поглубже. Трой тогда прилетел с машиной в рекордное время, и все равно боялась, что не довезем живым. До сих пор колотит от воспоминаний. Всё как в какой-то туманной прострации.

Помню, что Мия настойчиво совала мне в зубы зажженную сигарету, прекрасно зная, что я не курю. Только лет в пятнадцать баловалась, и то, потому что было нельзя — но ведь любой запрет подспудно раздражает, подталкивая на глупые подвиги. Мой «подвиг» закончился в тот самый момент, когда мы с Иви, спрятавшись в темном закоулке Ямы решили почувствовать себя взрослыми и задымили, совершенно не заметив, как следом на огонек заглянул Виктор. Брат впервые не стал воспитывать меня занудными речами, а просто-напросто, взял и молча прижег мне «свисток» этой сигаретой, навсегда отшептав от дурной привычки… Как жаль, что нельзя так всю боль из души выжечь!

А потом прибежавшие на выстрелы патрульные… Уж чего им Берман с Ми объясняли, не знаю, все внимание было поглощено долгожданными габаритами мигающих огней и врачами, сразу же принявшимися манипулировать над Ризом. Пищащие приборы, капельницы, кучи ампул, шприцы, кровь… Брат, осторожно осматривающий мои ушибы и ссадины, оттирающий с моих ладоней грязно-багряную засохшую корку, бросая тревожные взгляды. Наверное, ожидал, что начну кричать, биться в безобразной истерике, грохнусь в обморок… А я как болванчик, только глазами могла хлопать и кивать, ни слова ни выдавила. Не смогла. Даже когда Гилмор стал оседать без сознания от потери крови — ножевое ранение оказалось не серьезным, по современным меркам медицины, но глубоким.

Мне тоже понадобилось пару дней лечения, чтобы зализать свои раны — Трой бы и на неделю к койке приковал с удовольствием, но Сью встала за меня горой, шикая на мужа, чтобы он не препятствовал, как братец выразился «страдать над избитым мужиком». Другие мысли братца озвучивать не возьмусь, особенно те, которые не были произнесены вслух. Хочешь-не хочешь, а фракция накладывает свой отпечаток, хоть давно уже и не превыше крови. Но раз этот «кочевник» меня спас, то это уже совсем другое дело! Тем более, что к послушанию я склонности не имею на генетическом уровне. Зато Гилмора вытолкал взашей из фракции, стоило только тому оклематься и рискнуть приблизится к моей палате.

В клинике Ризу сделали экстренную операцию и запихнули в ренкапсулу. Врачи сказали, что состояние из-за травмы головы стабильно тяжелое, но жизни в целом ничто не угрожает и остается только ждать. Он приходил в сознание сперва короткими урывочками, чуть приоткрывая мутные глаза и тут же проваливался в беспамятство. Врачи утверждали, что процесс восстановления для его состояния, идет на удивление быстро. А, да! У безупречных есть уникальная способность к самовосстановлению. Он очнулся в тот момент, когда я была в реанимации. Держала за руку, сжимая холодные пальцы, звала его мысленно, надеясь, что Риз услышит. А он лежал, такой спокойный, бледный, больше похожий на манекен. Только правую бровь и пухлую нижнюю губу расчеркивали затянувшиеся шрамики.

И тут у него ресницы дрогнули. Глаза распахнулись, неторопливо сначала оглядев потолок, потом он перевел взгляд на меня, разлепил сухие губы и улыбнулся. Его чуть не убили из-за меня, а он улыбается и смотрит так, будто перед ним самое прекрасное в мире создание! А потом я испугалась и сбежала в патруль, да. Не смогла смотреть ему в глаза… уж слишком высокую цену — в его жизнь — я чуть не заплатила за свои чувства. Да и какому мужчине будет приятно, чтобы над ним сострадальчески рыдали и жалели? И внутри поселились своя боль и чувство вины, собственные, непохожие на остальные. А еще глупая, невыносимо одинокая пустота…

— Как прошел патруль? — понаблюдав за мной с усмешкой, поинтересовался Эл. — Есть новости о Уотерсе? Нашли хоть что-нибудь?

— Ничего, — качаю я головой, растирая лицо ладонями и украдкой зевая. — Вообще ничего, как в воду канул. Весь район, да и остальные какую неделю прочесываем, каждую щель и канализационные люки проверили — ничего. Время следующей жертвы прошло, но мне кажется, он затаился и чего-то выжидает.

Эл чертыхается сквозь зубы, задумчиво трет заросший бородищей подбородок, а я не знаю, что мы можем еще сделать. Мы практически не вылезаем из рейдов, обшарили все возможные места, где мог укрыться убийца, но все тщетно. Мысленно мне тоже не удалось его уловить ни разу.

— Лидеры говорили, что есть неизвестные нам проходы за стену, может, он все же сбежал?

— Неа, не может, — заверяю я бесстрашного. — Он следил за мной, специально показался, чтобы мы смогли установить его личность. Он расчетливый игрок, Эли, понимаешь? Такие не отступают, а просто выжидают подходящего момента. Скоро Уотерс проявит себя, и кто-то погибнет. Нам необходимо это предотвратить, но…

— И как? Что ты предлагаешь, Люси? Использовать тебя как наживку, да? Забудь об этом, я сказал. И только попробуй сама сунуться, под арест отправлю! Как я потом должен буду отцу твоему в глаза смотреть, если тебя выпотрошат?