– Кто должен умереть? Отвечайте! – потребовал Эйегон.

– Как вы подозрительны, ваше величество. Что ж, это лорд Гавен Вестерлинг, его леди-жена Сибелла и их дети, Эления и Роллам. И еще Эдмар Талли, лорд Риверрана – в настоящее время, на нашу удачу, пленник в Бобровом Утесе, - и его леди-жена, Рослин Фрей.

– И как это нам поможет? Как именно?

Варис, похоже, искренне удивился.

– Ну, если с Эдмаром Талли случится загадочный и прискорбный несчастный случай в плену у Ланнистеров, как вы думаете, как быстро речные лорды встанут с колен и вооружатся против Томмена Баратеона? Фреи тоже будут в ярости – а ваше величество, без сомнения, слышали, на что способны Фреи, если их разозлить. А если Вестерлинги, давние знаменосцы Бобрового Утеса, будут схвачены, арестованы и казнены без суда, это вызовет массу эмоций у остальных знаменосцев, не так ли? Обо всем этом позаботится суд Веры и королева Серсея. А нам останется только наблюдать.

– Но как? – спросил Эйегон. – Зачем Вере заниматься этим?

– Потому что ваша очаровательная кузина вертит Верховным Септоном, как хочет. – Варис снова хихикнул. – Он и не узнает, что написано в тех бумагах, которые она подаст ему на подпись – ну разумеется, ничего такого. Там будут вопросы совершенно другого толка – наверняка что-нибудь касательно воробьев. Обожаю этих маленьких пташек. А потом ваша кузина тайно передаст приказы королеве Серсее и скажет ее тюремщицам, что она прекрасно себя вела и заслуживает коротенького свидания с сыном. Тогда приказы попадут к королю, и Томмен - милый мальчик, он так любит играть с королевской печатью - подпишет их. Видите, как делается политика, милорд? Это дело интимное, семейное, личное. Любящая мать навещает любимого сына, ничего более. А потом ваша кузина отдаст подписанные приказы гвардейцам Ланнистеров, прежде чем у Тиреллов появится хоть малейшая возможность вмешаться.

– Да, прекрасный план, - сказал Эйегон. – А еще в высшей степени подлый и бесчестный. Лгать Верховному Септону, то есть самим богам? Казнить шесть невинных людей без суда и следствия? Если я дам согласие на эту авантюру, это все равно как если бы я передумал и сам убил своих пленников.

Варис снова засмеялся, но в его глазах не было веселья.

– В этом-то вся загвоздка, милорд. Они виновны. Я не знаю, как много вам известно об обстоятельствах, которые предшествовали падению недолговечного Королевства Севера… но достаточно сказать, что неразумное решение Робба Старка жениться на старшей дочери Вестерлингов имело решающее значение, так же как и мстительный нрав лорда Уолдера Фрея. Предполагалось, что эта старшая дочь тоже попала в плен, когда сир Джейме взял Риверран, но позже выяснилось, что все мы сильно заблуждались. Она исчезла в неизвестном направлении. Какая чудовищная измена против Железного Трона. Если бы Вестерлингов, а также лорда и леди Талли просто подвергли допросу, полагаю, многие поддержали бы короля Томмена. Однако этот незаконный произвол напомнит многим о… смею сказать… о Безумном короле.

– Не произносите при мне это имя. – Принц был явно задет за живое, учитывая, что Коннингтон недавно уже упомянул о его деде.

– Примите мои извинения, ваша милость. Но знайте, что люди будут произносить это имя. Подозреваю, вы все еще считаете себя героем, а герои не убивают детей. Без сомнения, эта мысль остановила вашу руку в отношении Марии Сиворт и ее сыновей. Но всего лишь шесть смертей… эти люди подрывали силу вашего престола и настаивали на независимости Севера… милорд, разве вы хотите быть королем раздробленного королевства?

Эйегон колебался.

– Нет, - наконец произнес он. – Я буду править Семью Королевствами, как правил мой предок Эйегон Завоеватель, и не меньше.

– Так вы даете согласие на этот план?

– Вы уверены, что это сработает?

– Спрашивается, как это может не сработать? – Варис дернул плечом. – Ланнистеры так стремятся сами себя закопать, мы просто позволим им сделать это. Это подарок от семи небес, ваше величество. Так вы даете согласие?

Эйегон долго думал и наконец ответил:

– Да.

– Великолепно. – Варис широко улыбнулся и направился к двери. – Я проделал такой долгий и мокрый путь, думаю, мне понадобится еще несколько капель, чтобы освежиться, если ваше величество разрешит мне удалиться…

– Не разрешаю.

Варис замер, держась за дверную ручку.

– Я чем-то провинился, ваша милость?

– Это зависит от ответов, которые вы мне дадите. – Эйегон сделал пару шагов и встал между евнухом и выходом.

Если Варис и почувствовал беспокойство, он этого никак не показал.

– Я скромный слуга вашего величества.

– Хорошо. – Эйегон был по меньшей мере на полфута выше мастера над шептунами и явно использовал это преимущество. – Почему вы не отдали драконов мне?

– Я… прошу прощения?

– Не притворяйтесь дурачком! – рявкнул принц. – Это вам не поможет. Я думал, милорд. Долго думал. Вы и ваш жирный друг магистр объявляли себя верными приверженцами моего дома и моих притязаний на трон. Тогда почему вы позволили моим тете и дяде годами скитаться по Вольным Городам, голодным и бездомным, когда вы могли укрыть их, как укрыли меня? И кстати, почему вы устроили брак моей тети с кхалом Дрого и отдали ей драконьи яйца?

Варис покрылся испариной.

– Мой дорогой мальчик… природа политики, как я объяснял… никто не верил, что из них можно вывести…

– Я не ваш мальчик. – В тусклом, влажном полумраке казалось, что Эйегон стал еще выше. – Я ваш король. Если бы вы ожидали, что из них можно вывести драконов, вы бы отдали их мне, не так ли? И все же я не могу понять, почему вы этого не сделали. Вы знали, какую они представляют ценность, даже как символ. А какую роль должен был играть дотракиец? Лучше вам рассказать, милорд. Немедленно.