Вороны.

Они с карканьем вылетали из крон деревьев, клевали, хлопали крыльями. Изогнутые черные клювы яростно впивались в зачарованную плоть и открытые глаза. Снег шел все сильнее.

Сломанный меч выпал из рук следопыта. Он не мог подняться.

На него упала сияющая лунная тень. Он услышал шаги по снегу, легкие, словно поцелуй матери.

Нет ни лунной тени. Ни матери.

Иной встал над следопытом, так близко, что исходящий от него холод лишал возможности двигаться. В глубине черепа чудовищным, разумным светом сверкали голубые глаза. Он протянул тонкую руку и схватил следопыта за горло.

Следопыт был мертв, и в его легких не было воздуха, но все же холод пронзил его словно копье, словно огонь. Голубые замерзшие ногти впились в его шею.

Смерть, каркали вороны. Смерть.

«Есть вещи хуже, чем смерть», - подумал следопыт.

Пальцы Иного глубже впились в его плоть. Силы следопыта были на исходе. Щит, который охраняет царство людей.

Да, это так - и разве он не охранял? Невзирая на смерть, невзирая на страх? Нет, он не нарушил клятву.

Во тьме дико завыл волк. Лето. Но лето никогда не наступит.

Зима близко. Давным-давно эти слова что-то значили для него, но теперь они стали просто непреложной истиной.

Иной разжал пальцы. Следопыт молча упал на снег.

Заклятья, защищающие вершину холма, утратили силу.

========== Вель ==========

Вокруг царил хаос. Вель отчаянно работала локтями, но как только расчистила себе путь, толпа вновь сомкнулась. Поклонщики в дурацких стальных подштанниках и нелепых шлемах спешили мимо нее. Один из них просил, чтобы им дали увидеть королеву, которая, услышав вести о своем муже, упала в обморок, и ее пришлось унести. Другой хотел знать, где красная ведьма, требовал отрубить ей голову за то, что ее лживое пламя погубило его величество в этих диких северных краях. Громче всех орал Тормунд Великанья Смерть, который настаивал, чтобы его пустили к тем воронам, которые разделались с лордом Сноу. Он хотел знать, мужчины они или жалкие трусы без яиц.

Во всем этом безумии никто не обращал на Вель внимания. Уже почти рассвело, но восточный горизонт был затянут туманом. Сегодня солнца не будет. Это место проклято, она и раньше это знала. Еще до того, как молодой вороний лорд был сражен своими же людьми.

Она машинально оглянулась на то место, где пал Джон Сноу. Там было пусто, осталось только большое пятно крови – кто-то унес прочь полумертвую или уже мертвую ворону. О боги, что они наделали?

Вель была одичалой до мозга костей. Она не собиралась становиться женой для вороны и вскрыла бы глотку любому, кто предложил бы ей подобное. Хотя она и была узницей Черного замка еще с тех пор, как вороны победили одичалых в битве у Стены, она не приняла ни толики южной ереси и по-прежнему считала поклонщиков просто смешными. Вечно они падают на колени, твердят свое «м’лорд» и гордо носят на груди вышитых зверюшек. А их Ночной Дозор, вороны в черных плащах, - погибель для ее народа.

Но Джон Сноу – не простая ворона. Он - девятьсот девяносто восьмой лорд-командующий Ночного Дозора, то есть был лордом-командующим. Кажется, самый молодой; он вряд ли видел больше трех зим, и все они были короткими. И похоже, первый лорд-командующий со времен Короля Ночи - того самого, чье имя не произносят вслух и вычеркнули из всех свитков, - кто попытался заключить союз с одичалыми. Джон даже некоторое время жил с ними. Он послал Вель в леса, чтобы разыскать Тормунда и вольный народ, и открыл тяжелые ворота, чтобы дать им безопасный проход на другую сторону. Он убедил некоторых одичалых надеть черное, собрал отряды разведчиков и копьеносиц, чтобы заселить заброшенные замки на Стене, приютил их женщин и детей в своих стенах и выделил им свои запасы. Он отправил флот в Суровый Дом, чтобы спасти почти четыре тысячи одичалых, бежавших от белых охотников, что преследовали их в лесах.

Меньше чем два часа назад он заплатил за свое решение кровью, которую пролили его же братья по клятве.

Вель стиснула зубы. Она знала, что поклонщики ненавидят ее и ее народ, так же как она ненавидит их. Но, убив Джона Сноу, они показали себя еще большими дураками, чем она ожидала. Большая часть Ночного Дозора чувствовала, что мальчишка-командующий предал их, предложив безопасность и дружбу дикарям, с которыми они издавна сражались всеми своими силами. Когда у них еще были силы. Если вороны думают, что смогут выстоять в одиночку против холода и тех, что приходит вместе с ним… Дураки. Какие же дураки эти поклонщики.

Может быть, вольный народ – еще большие дураки, но Вель отбросила эту мысль прочь. Внезапно она ощутила то же самое, что чувствовала, когда умерла ее сестра, принеся в мир сына Манса, во время битвы за Стену: страх. Она не понимала, как много надежд возлагала на Джона Сноу, пока тот не умер. Именно он приказал накормить ее, приютить, оградить от людей королевы, которые считали ее кем-то вроде принцессы и поэтому были убеждены, что раз она женщина, то должна принадлежать кому-то из них. Он доверил ей найти Тормунда. Не только у поклонщиков долгая память и давние предрассудки. Когда она впервые рассказала своим людям о плане Джона Сноу, все решили, что она лжет или сошла с ума. Зачем им южане, те, кто построил Стену и веками орошал ее кровью вольного народа?

И все же они нужны нам. Вель знала о том, что таится в лесах. Она знала, почему Манс так старался сплотить кланы и сбежать от ветров зимы. Взять ворон за горло и вынудить их предоставить безопасный проход за Стену. А Джон Сноу предложил это добровольно. Он не простая ворона.

А теперь… все кончено. Предатели, которые убили Сноу, приберут Дозор к рукам. Они заставят вольный народ вернуться на их «законное место». Можно подумать, поклонщики лучше всех знают, где чье место. Люди королевы уйдут в замок, который они называют Винтерфелл, где якобы находится их король, плененный или мертвый. Вель была бы только рада увидеть их спины, но эти долбаные придурки даже не понимают, что если их король уже мертв, не имеет смысла так спешить, чтобы присоединиться к нему в его промерзшей могиле. Они все равно будут атаковать. Ради чести. Из всех странных южных понятий, из-за чести проливалось больше всего крови.