— Я просто ушам своим не верю! — заявил Бродяга, когда Хвост на следующий день за завтраком поведал им историю того, как очнулся в пустой и темной комнате. — Ты пролез в тайное логово слизней, и вместо того, чтобы наконец-то выяснить, кто убил мракоборца в поезде, и что они замышляют теперь, ты отключился? Как тебе удается быть таким придурком, Хвост?!

— Я испугался!

— Да лучше бы ты обосрался от ужаса...

Ремус подавился овсянкой.

— Спасибо тебе, Бродяга, большое спасибо, — он взял салфетку.

— ... но все выяснил!

— Это ты виноват! — пробовал обороняться Питер. — Ты бросил меня там одного! Ты забросил меня в эту дверь! Я ударился головой, потому что ты неудачно меня запустил, что я мог с этим поделать?!

— То есть это я виноват, что у тебя глаза на заднице?!

Джеймс не выдержал.

— Заткнитесь оба! Нет сил слушать! Бродяга, Хвост не виноват, это был несчастный случай! Он просто ударился головой. И кончай орать, я, похоже, уже оглох на одно ухо. Хвост, в следующий раз прояви больше сноровки, ты же крыса, а не дракон! Вот если оленя запустить в воздух...

Сириус фыркнул от смеха.

— ... он вряд ли удачно приземлится, но ты-то меньше, должен быть ловчее.

Питер насупился, но ничего не сказал. Джеймс занялся завтраком, а Сириус с того дня завел привычку изводить Питера язвительными замечаниями на каждом шагу, а когда тот обращался к нему с какой-нибудь просьбой, просто делал вид, что не слышит, или вовсе уходил.

— И надолго это? — спросил Джеймс, когда с одеванием было покончено.

— Мадам Помфри поместила в сустав специальные чары, — ответила Лили, так споро застегивая все пуговицы на толстовке, словно хотела побить рекорд по скорости застегивания. Джеймс с тоской припомнил, как в лесу она медленно, одну за другой расстегивала пуговицы на его рубашке, и горько вздохнул. — Так что через пару часов уже сможешь снять повязку. Постарайся не сильно размахивать рукой.

— А когда я смогу играть?

— Это все, что тебя интересует? — прошипела Лили так, чтобы слышал только он, и, застегнув последнюю пуговицу, решительно повернулась к нему спиной. — Сириус, будь так добр, проводи Алису в гостиную, а то она уже, кажется, спит.

— Я не сплю! — возмущенно промямлила Алиса сквозь сон.

Сириус бросил ее книгу на стол и легко вскочил с койки.

— Без проблем, — Сириус за руку вытащил недовольную Алису из кресла. — Что-что, а укладывать девушек спать я умею.

Сириус обернулся и поймал на себе любопытный взгляд Тинкер.

— Колыбельные. Я хорошо пою, — быстро сориентировался он. — Да. У меня просто превосходный голос. Всем спокойной ночи. Увидимся в гостиной, Сохатый, — бросил он напоследок Джеймсу и они ушли.

Марлин покачала головой, глядя ему вслед, и переглянулась с Крессвеллом. Мэри покосилась на дверь, за которой скрылась Лили, и пересела на кровать к Джеймсу, зачем-то поправив складки рукава на его выбитом плече.

Джеймс набрался мужества и наконец посмотрел на свою команду.

Ребята смотрели на него так, словно он лежал пластом и умирал.

Ну конечно, ловец с поврежденной рукой, да еще и перед самым решающим матчем.

Просто класс.

Джеймс перевел взгляд на Тинкер.

Она угрюмо взглянула на него в ответ из-под пышной копны волос. Тинкер не была красавицей. Типичная ирландка: круглое, как блин личико, заляпанное веснушками, небольшой строгий рот, нос кнопкой, тонкие пышные кудряшки. Вдобавок к своей сырой, некрасивой внешности бедняжка была нема от рождения, однако ее большие темно-синие глаза говорили так громко, что ее недуг совершенно забывался.

Вот и сейчас.

— Эй, — Джеймс протянул к ней левую руку. — Не грусти, Тинки, я в порядке,

Бэлл моргнула.

— Нет, в порядке. Честно.

Она затрясла головой, так что пружинки волос замотались туда-сюда.

— Обещаю, мы надерем слизеринцам зад в ноябре. Ты сегодня так замечательно отделала нашего непобедимого вратаря, думаю, с Крошкой Люси проблем не возникнет.

«Крошкой Люси» называли Люсинду Толкалот, крупную плечистую скандинавку, заменившую в прошлом году Эмму Ванити на месте капитана команды и загонщицы. Она была выше Джеймса на голову, шире, по меньшей мере, в два раза и каждый раз размахивала своей битой так, словно отбивалась от невидимых драконов.

Тинкер беззвучно засмеялась, проворно забралась к Джеймсу на постель, залезла ему под здоровую руку и обняла его за пояс. Мэри неодобрительно покосилась на нее, но не встала.

— Не за что, мышонок! — улыбнулся Джеймс и потрепал девочку по голове. — А пока будешь за главного, договорились?

— Да, это все замечательно, Поттер, — покивал Дирк. Он по-прежнему смотрел в пол, мрачный, как туча. — Это, безусловно, круто поднимает мою самооценку, но только как мы будем тренироваться без капитана?