– Что, он все-таки умеет сражаться?

– Нет. Но он так забавно реагирует на невинные шутки. – Сильвия засмеялась.

«Так вот из-за кого мне все это», – поняла Виола. Ей внезапно остро захотелось сделать какую-нибудь гадость, чтобы стереть довольную улыбку с лица этой женщины. Но вместо этого она спросила:

– Какие шутки?

– Да обычные, – махнула рукой не чующая подвоха Сильвия. – К нему чуть прикоснешься, так он уже на стенку лезет. А какое мастерство убегания показывает. – Она снова засмеялась, вспомнив произошедшее.

– И что ты будешь делать, когда он ответит на твою «шутку»?

– Ну ты как скажешь. Чем ответит? Прыжком через забор? – Веселье било из капрала Стэн через край.

– Например, ответным прикосновением. Или не одним.

– Для подобного ему долго придется руки выкручивать.

– Ну а если?

– Если подобное вдруг случится, то я признаю, что мальчик заслуживает того, чего хочет. Впрочем, в ближайшие полгода можно даже не надеяться. Рикка вон ему уже две недели глазки строит, и все никакой реакции.

– Ага, – сказала Виола. Довлеющий над нею призрак наставницы в красном кружевном белье немного отступил. Настроение стремительно улучшалось. – Ага, – повторила она и смерила фигуру Сильвии взглядом.

– Что? – спросила та.

– Ничего, – невинно захлопала глазами Виола и вгрызлась в свой завтрак.

Штефан захлопнул за собой входную дверь и, сбросив туфли, прошел на кухню. Он поставил пакет на стол и стал перекладывать из него продукты в настенные шкафчики. После уюта дома Абеля собственная маленькая квартирка вызывала раздражение. Мало того что она имела всего одну небольшую комнату и располагалась на самой окраине, так еще и была лишена различных удобств, привычных Штефану по прошлой жизни, вроде волшебных светильников или заклятий для сохранения продуктов. Но сейчас ему приходилось экономить на всем. Он и так тратил порядка двадцати пяти золотых в месяц на оплату квартиры, еды, одежды и прочих необходимых мелочей, вроде письменных принадлежностей. Отсутствие заклинаний комфорта и необходимости оплачивать ужины позволяли избежать траты еще десяти. Штефан, конечно, был в курсе, что огромное количество людей зарабатывает порядка полусотни золотых ежемесячно и умудряется вполне прилично жить на эти деньги, но как они это делают, он не понимал. К тому же у него самого не было и того. Оставшейся тысячи еще должно было хватить года на три подобного крайне экономного проживания, но и все. А с пополнением имеющихся средств возникли проблемы. От привычных законных способов заработка он сам отказался, послав генерала Виванова к демонам. А незаконные могли привлечь к нему слишком много внимания и поставить в крайне неприятную ситуацию. Так что стоило поблагодарить Гнеца за сытные ужины, пусть даже и приходится их отрабатывать с тряпкой в руках.

В дверь постучали. Новоиспеченный курсант грустно улыбнулся: свой адрес он не сообщал никому. Интересно, неужели его новые благодетели все-таки решили нанести визит? Или кто-то из старых знакомых выследил? Штефан вздохнул и пошел открывать. Он всегда ценил подобную вежливость: если человек стучит в вашу дверь, то он, скорее, поговорит с вами, чем будет раздумывать над тем, куда прятать свежий труп.

Стоявший на пороге высокий блондин Штефану был знаком, хотя последний и предпочел бы увидеть вместо этого ничем не выделяющегося человека какого-нибудь громилу с мечом в руках. В таком случае он чувствовал бы себя в большей безопасности.

– Доброго вам вечера, господин Цванг. Вы так и будете держать меня за дверью? – поинтересовался блондин.

– И вам доброго вечера. Проходите, господин Гнешек. – Штефан посторонился, пропуская гостя в квартиру.

– Я не отниму у вас много времени. – Сокол прошел в центр комнаты и с любопытством осмотрелся.

– Очень любезно с вашей стороны, господин Гнешек. Присаживайтесь. Вон там есть табуретка. Правда, всего одна.

– Благодарю. – Гнешек действительно вытащил из угла табуретку и уселся на нее.

– Ваша любезность, конечно, приятна, господин Гнешек, но, может быть, вы скажете, зачем пришли. – Штефану хотелось сразу оценить глубину пропасти, в которой он оказался.

– Как пожелаете, господин Цванг. Мне импонирует подобное нежелание ходить вокруг да около. – Сокол улыбнулся. – Во-первых, я хотел бы сообщить о том, что ректор Калас не прислушался к просьбе генерала Виванова об отказе вам в обучении. Хочу заметить, что это было сознательное решение, и оно никак не связано с бывшими и будущими заслугами курсанта Цванга. Однако академия надеется, что курсант отнесется к ней с аналогичным пониманием и не будет нарушать установленных правил.

– Очень благородно со стороны академии. – Услышанное звучало великолепно. Осталось только узнать цену подобной щедрости. – Но раз уж есть «во-первых», то мне хотелось бы услышать «во-вторых», «в-третьих» и сколько их там еще есть.

– Только «во-вторых». Нам бы хотелось, чтобы курсант Цванг использовал свои аналитические способности для оценки вероятности конфликта между представителями семей Гнецев и Денова и его предотвращения.

– То есть вы хотите, чтобы я наблюдал за членами своей группы и писал вам доклады?

– Почему мне всегда приписывают подобные желания? – риторически вопросил Сокол. – Нет, господин Цванг. Меня не интересуют доносы. Вы можете хранить секреты своих товарищей сколько вам вздумается. Я лишь хочу получить некие гарантии безопасности молодых людей. Мне здесь не нужен мертвый Гнец, равно как и Денова. Подобные пожелания ведь не покажутся вам странными?

– Вообще-то покажутся, – хмыкнул Штефан. – Нет, сами пожелания вполне ничего. Но что вас заставляет считать, будто им что-то угрожает.